Теорий, объясняющих появление жизни на земле немало. Одна из них, усиленно навязываемая в советской средней и высшей школе, принадлежала перу советского академика Опарина. Согласно этой теории, когда-то в просторы Солнечной системы вторглось огромное космическое тело, какая-то блуждающая звезда. Планет тогда еще не было. Звезда своим колоссальным притяжением возмутила раскаленную массу Солнца, на поверхности нашего светила образовалось выпячивание – горб. Звезда прошла, вытянутая к звезде масса солнечного вещества оторвалась. Из разбросанных вокруг Солнца раскаленных кусков позднее образовались планеты солнечной системы. Нет, они не упали обратно, притягиваемые огромнейшей массой Солнца, а стали вращаться по собственным орбитам вокруг него. Ну, что поделать, если академику Опарину понадобилась раскаленная масса Земли, а не остывающее тело. Не насторожил ни такой интересный разброс планет, обладающих различными характеристиками, ни наличие у каждой спутников, ни кольца планеты Сатурн, ни пояс астероидов, ни уникальные особенности самой большой планеты солнечной системы – Юпитера. Оказалось, что Юпитер излучает втрое больше энергии со своей поверхности, чем получает ее от Солнца. Сотрудники Принстонского университета (США), руководимые доктором Смолуховским, специалистом по физике твердого тела, высказали интересное предположение – они считают, что причина такого поведения Юпитера кроится в распаде радиоактивных веществ в недрах гигантской планеты. Ведь такой радиоактивный распад (калий, уран, торий) создают тепловой поток, идущий из недр Земли. Энергия, выделяемая Юпитером, в 20 раз больше, чем наша Земля получает от Солнца. А такое – только под силу пусть и маленькой, но самостоятельной звезде. Возможно, Солнце с Юпитером представляют двойную звезду, что так характерно для строения Вселенной. Но, главное, что противоречит созданию планетарной системы вокруг Солнца за счет отрыва его вещества, заключается в том, что такой отрыв представлял бы разрыв электромагнитного поля, удерживающего рвущуюся, бушующую массу солнечного реактора. А это был бы – грандиозный взрыв, уничтоживший Солнечную систему и потрясший всю нашу галактику.

Но, что было делать академику, если перед ним поставили задачу создать теорию происхождения жизни на земле, которая устраивала бы атеистическое мышление? Для этого и потребовалась плазменная солнечная «гипотеза» планетарного создания. Планеты остывали. Земля кипела и взрывалась. Вихрь страстей швырял атомы в объятия друг друга, отшвыривая прочь, когда они не находили между собою сродства. Но находились и такие атомы, которые, одурманенные любовной страстью, сливались навечно, рождая молекулы. Академик Опарин понимал, что от создания молекул до живого вещества – огромная пропасть. Поэтому надо было создать хотя бы образования из нескольких молекул, или, на худой случай, цепочку атомов, со свободными связями. И это нетрудно было придумать, зная, что в основе жизни нашей – водородно-углеродные цепочки атомов. Ну, а придумать процесс их соединения несложно, взяв за основу тот же бунтующий нрав неукротимый планеты Земля. Опять пошли столкновения и любовные объятия атомарных систем. Все клокотало и только тогда успокоилось, когда появились уже углеродно-водородные цепочки, обвешанные сумками, состоящими из соединений азота. Иными словами, образовался живой белок. Дальше высокие температуры на Земле были не нужны, более того – они были вредны для всего белкового! Оставалось теперь запустить теорию эволюции. Ее придумывать было не нужно. Она была давно готова. Теория эволюционного создания видов Чарльза Дарвина. Никого не беспокоило то, что эволюция предлагалась для видов, а не для всей жизненной системы вообще!