– Одно уточнение: ангел подрабатывает демоном или демон подрабатывает ангелом? – весело спрашивает она.

– А вы как думаете?

Она прищуривается и напускает на себя серьезный вид, принимая правила игры.

– Я думаю, что демон, – после секундного размышления высказывает она предположение.

– Почему?

Девушка смеется над моей недогадливостью.

– Это же так просто! – восклицает она.

В самом деле… Задачка для первого класса…

– Ну, смотрите. Вы предложили мне сигарету, выпивку…

– Ну и что?

– А то, что ангел не может предлагать таких вещей. Даже ради спасения жизни…

– Да я, собственно, и спасать никого не собирался…

– А еще вы врете все время! – чуть не подпрыгивает от радости.

– Слушайте, вы в Инквизиции, случайно, не работали? – пытаюсь язвить, но получается плохо, поскольку настроение отчего-то движется неровными скачками к неприлично высокой планке.

– Случайно? – переспрашивает она, опасно изгибая бровь.

Опасно, потому что я тоже начинаю хохотать, не заботясь, насколько придурковато это должно выглядеть. С моей стороны. Но не с ее. Это видно по едва заметной дымке, появившейся в ее взгляде. По музыке ее смеха, по пластике ее тела. Ее голос становится все ниже, движения – мягче. Кажется, она сама замечает происходящую с ней метаморфозу.

– Вы – точно демон, и не спорьте, – после небольшой паузы заявляет она.

Я только пожимаю плечами. Я стараюсь не спорить с женщинами. Особенно, когда они на меня ТАК смотрят.

А потом…

Голос в моей голове стонет в унисон старой кровати в тесной подсобке, которая кажется тесной только на первый взгляд, на второй – вполне даже приличной, а на третий ее уже просто никто не замечает. Ушибленные конечности, саднящая кожа, сломанная мебель и разбитый цветочный горшок, в котором уже давно никто не живет, кроме щепоти засохшей земли и нескольких камешек керамзита – какое это, в сущности, имеет значение, когда…

– Спасибо тебе, – выдыхает она, свернувшись калачиком в моих объятиях – не слишком нежных, не слишком сильных, не слишком страстных… Нормальные у меня объятия, человеческие – какие они еще могут быть у…

– Теперь я точно знаю, ты – демон… – улыбается девушка.

– Ну, вот и определились, – наливаю ей вина. Откуда у меня здесь вино? Не спрашивайте, не отвечу.

– Или нет, ты – ангел…

– Разве что ангел смерти, – подмигиваю.

– Нет! – восклицает убежденно. – Тогда уж ангел жизни, ведь теперь мне так страстно хочется жить, как никогда не хотелось… Ты меня опять запутал, – нежно запускает пальцы в мои волосы.

– А ну и пусть. Так даже интереснее, правда? – мурлычу от удовольствия.

Она целует меня в лоб, после чего вдруг становится совсем серьезной и спрашивает, пристально глядя мне в глаза.

– Хочешь, я расскажу, что меня сюда привело?

Я, разумеется, не хочу. Отчасти из-за того, что ничего не хочу слышать, отчасти из-за того, что и без ее рассказа и так все знаю. Но, разумеется, киваю. Это все, что от меня сейчас требуется.

И она начинает рассказывать.

Рассказ получается долгий и сбивчивый, периодически прерываемый рыданиями, сдерживаемыми и не очень. Я не перебиваю, только иногда успокаиваю, когда это требуется. Я слушаю. Рассказ о любви и предательстве, о радости и боли, о счастье и отчаянии, о бесшабашности и страхе, о силе и слабости. О том, что называют жизнью. От рождения до… попытки смерти.

«Слушаешь?» – просыпается голос.

А по мне незаметно?

«И как? Нравится?»

Вздыхаю. Нравится? Это очень слабо сказано. Да я все готов отдать за один день такой жизни, которую эта женщина называет неудавшейся!

«Все? И даже…»

Да, все. И ДАЖЕ. Даже то, о чем я мечтаю. То, что пытаюсь вымолить, выторговать, выкрасть, если это, конечно, возможно.