Встречной реакции дожидаться не стал. Знал, что не скажет. По крайней мере, не сразу. Ответ мне придётся вытащить из неё самому. И это лишь обостряло желание заполучить её.

– Здесь? – добавил, лизнув ранку на нижней губе.

Адель вздрогнула, а из приоткрытого ротика вырвался судорожный вздох. Тогда я и позволил себе повторить содеянное. На этот раз гораздо медленнее, неторопливо, позволяя ей в полной мере осознать, что именно происходит. Трещинка, сдобренная моей слюной, затянулась, и вряд ли моя добыча не могла этого заметить.

– Всё ещё болит? – поинтересовался.

В глазах цвета антарктических ледников сперва появилось смятение, затем пришло осознание, которое тут же сменило неверие. Адель тронула пальцами свои губы, глядя на меня с замешательством.

– Ты… Что ты сделал? – вмиг позабыла обо всём своём смущении и упрямстве, продолжая недоверчиво водить пальцами по отсутствующей ранке на губе.

– А на что это похоже, по-твоему? – улыбнулся.

Уж больно забавной в своей наивности она выглядела в этот момент. Так бы и зацеловал всю… и непременно так и сделаю. Чуть позже. Сперва стоило закончить с расстановкой приоритетов, чтоб я не получил какой-нибудь новый сюрприз в виде вилки в плечо.

Кстати, об этом.

– Ты же не думала, что я не злюсь на тебя за твою нелепую попытку убить меня, потому что я исключительно добрый и всепрощающий? – не удержался от комментария, взяв её ладошку, которую уложил себе на плечо, ровно туда, куда она нанесла рану.

И если в первое мгновение в голубом взоре сверкнуло недовольство, то уже через миг оно сменилось новым изумлением, когда до малышки Адель дошло, что на моём плече раны тоже больше не было, лишь четыре белесые точки напоминали о её недавней выходке.

– Как так? – выдохнула она в изумлении, принявшись поочерёдно обводить каждую из них.

– Регенерация оборотней, – сказал, как есть, аккуратно перехватывая тонкие пальчики в своей ладони чуть иначе, чтоб не просто касалась, но обняла.

Она и обняла. За шею. Я же ей выбора не оставил. Как и времени в полной мере осмыслить сделанное открытие. Перешёл к следующей немаловажной части.

– Это не единственное, в чём мы различаемся. Твой и мой виды в принципе биологически разные. Я знаю, что напугал тебя до чёртиков таким своим поведением, но и иначе я не могу. Не получается. Я не человек, малышка Адель, не жди от меня привычного тебе поведения, – произнёс тихо, но твёрдо, отпуская её ладошку на моей шее, но только для того, чтобы поймать другую и уложить себе на грудь. – Тобой сейчас, к примеру, руководит инстинкт самосохранения. Но он абсолютное ничто в сравнении с тем, который сейчас движет мной, – продолжил, позволяя ей ощутить под пальцами, как сильно бьётся в моей груди сердце, чтоб этот ритм её немного отвлёк, а затем сдвинул её ладонь ещё ниже вдоль рельефа моего живота. – Я правда поначалу собирался тебя отпустить, когда тяга зверя во мне ослабнет к твоему запаху, но понял, что этому не бывать. Я физически не могу этого сделать, даже если бы сам захотел. Я слишком сильно хочу тебя, чтобы позволить тебе уйти, – признался и в этом, завершив путь наших сцепленных вместе рук под водой, аккурат у основания моего каменным стояком вздыбленного члена, который вынудил её обхватить, чтоб не только услышала, но и прочувствовала всё то, о чём я говорил. – Даже сейчас, когда попробовал тебя, хочу только сильнее. Ты слишком вкусная, чтобы не хотеть. Ты моя. Только моя. Луна так решила. Ещё вопросы?

Девушка не сразу, но кивнула, после чего спросила негромко:

– А если я не хочу?

Она попыталась отобрать ладошку и вновь отодвинуться, но только кто бы ей позволил. Чуть сжимая немного сильнее её пальчики вокруг моего стояка, я не оставил ей других вариантов, надавив другой пятернёй на упругие ягодицы, скользнув средним между ними.