Он пожал плечами.

– Я думаю заняться только бизнесом, медицина

– не моё.

– Кто это сказал? – я была в ярости. – Для чего ты проучился почти девять лет? Для того чтобы заявить, что – медицина не твоё? А мотаться по миру, строя из себя бизнесмена, – твоё?

Тони, не вмешиваясь, с интересом слушал наш диалог.

– Пойми, я зарабатываю сам, не беру денег у отца.

– Ты просто попал под дурное влияние, – я поняла, что бесполезно объяснять Хесусу что-либо, – мне не хватает тебя здесь, твоей поддержки, мне тяжело.

– Я понимаю, но это ненадолго. Когда там все наладится, мы вернёмся.

– Тогда твой брат найдёт новое место и потащит тебя за собой.

Мне запомнился тот разговор тем, как Хесус защищал брата и старался оправдать то дело, которому они посвящали всё своё время. После того разговора я отдалилась от Хесуса. Не знаю, был ли он влюблён в меня по-настоящему, или это были глубокие дружеские чувства… Позже его мама мне рассказала, что он живёт с какой-то женщиной и вроде бы счастлив. А я решила больше не вмешиваться в их дела и принимать всё так, как есть, потому как понимала: мой жизненный сценарий написан как будто двумя людьми – чопорным джентльменом и клоуном-весельчаком. В то время как джентльмен писал о моём предназначении на земле, клоун в его отсутствие дописывал мою жалкую личную жизнь, изгаляясь и хихикая.

Так прошло десять лет. За это время мой муж периодически появлялся и опять исчезал. Дети росли. Близнецам было уже по четырнадцать лет. Всю свою энергию и силу я отдавала работе. И уже имя моё в определённых кругах звучало наравне со многими выдающимися хирургами. Самое страшное было то, что я всё время ждала Тони. Меня будто переклинило на нём. За мной ухаживали многие мужчины, но в конце концов моё безразличие и холодность распугали всех. И я осталась в одиночестве. Каждый вечер, ложась спать, я представляла, что он завтра приедет. Но наступало завтра, затем послезавтра, а Тони всё не появлялся. Мы общались по телефону, он писал мне и звонил, но рядом его не было. Я научилась жить с невидимым фантомом. Он был виден только мне одной. Он существовал в моих снах и мечтах и никого на его месте я уже видеть не хотела. Странным образом во мне сочетались две личности: хирург со стальными нервами и жёстким характером, женщина с мужской профессией, делавшая больно ради будущей жизни пациента, и другая – ранимая, любящая, прощающая всё ради коротких и редких встреч с любимым. Иногда, проходя мимо зеркала, я обращала внимание на выражение своего лица: лёгкая полуулыбка, будто приклеившаяся к моим губам, и печальные глаза. Глаза одинокой женщины, выбравшей для себя призрачную любовь. Любовь ли это была или состояние души? Упрямство или нежелание отмести прошлое, раз и навсегда изменить свою жизнь? Я цеплялась за те короткие промежутки времени, когда он был рядом, когда была иллюзия семьи, и мне как будто становилось легче.

Дни бежали за днями с бешеным ритмом. И чем быстрее летело время, тем с большим остервенением я ждала его. Ждала, ненавидя других мужчин за то, что они оказывали мне знаки внимания, за то, что хотели меня как женщину. Презирала их за то, что не могла никого видеть рядом, кроме него. Я жила в иллюзорном мире, который создала сама, не понимая, что времена года, стремительно сменяя друг друга, уносят с собой не только прошлогодние листья и талый снег, но и нечто важное – мои годы жизни. Мне было страшно говорить с кем-то о нём. Было страшно услышать то, чего боялась больше всего, – что у него есть другая женщина. И тогда мой хрупкий стеклянный мир эфемерного счастья рассыпался бы на сотни тысяч осколков, вонзившись в моё и без того израненное сердце.