-Я тебя почти изнасиловал.

Я помотала головой.

-Не вини себя.

-Не один раз. И мне понравилось.

Дарис прислонился спиной к стене, закинул голову, мягко ткнувшись затылком в камень. Глаза его были закрыты. Смягченный страданием жесткий профиль и немного растрепанные волосы, скованные движения мощного тела — он выглядел человечным, сильным, сломленным, надеющимся, съедавшим себя и несчастным.

-Ты относишься ко мне лучше, чем я заслуживаю, - сказала я первое, что пришло мне в голову. - Ты спас меня. Ты же герцог. А я безымянная из другой земли. Ты мог пройти мимо, а меня оставить на смерть, мог сам убить, и никто бы ни слова не сказал.

-Я не герцог, - глухо сказал Дарис. - Я племянник герцога. Было мальчишеством вводить тебя в заблуждение.

-Это не так уж важно. То, что ты сделал...

-Прекрати читать мои мысли, - вдруг перебил меня Дарис. - Я приказываю тебе прекратить читать мои мысли, чувства, образы и вообще использовать на мне твой дар, кроме случаев, когда этим ты спасаешь мне жизнь.

И стало тихо, даже фон пропал, будто кто-то захлопнул окно, за которым бушевал ураган. Я пораженно открыла рот, но тут же взяла себя в руки и сомкнула губы. Он приказал мне — и даже не успев осознать, — я подчинилась.

Вот такая связь?! Клятва на крови! Теперь я понимала, почему Келлфер говорил, что хватит с меня клятв!

Свет, во что же я загнала себя, в какое ужасное и абсолютное рабство?!

Дарис пошевелился и открыл глаза:

-Получилось?

-Д-да, - признала я. - Ты знал, что я читаю твои мысли? Все это время?

-Знал, - признался Дарис мрачно. - Мне казалось, тебя заводят мои фантазии о тебе. Сейчас я понимаю, как это мерзко.

-Это не было...

-Да ну? - Дарис повернулся ко мне. Сейчас он был немного похож на своего отца. - Еще скажи, что тебе это было приятно.

-Ты очень злишься на меня? Можешь приказать мне сказать правду, и я не смогу соврать, верно? Я говорю и подтвержу, если ты посчитаешь нужным: я не знала, что могу так повлиять на кого-то, и до последнего не понимала, какой вред причинила тебе.

-Отец мне сказал. Он считает, все происходило постепенно, и даже он не сразу смог понять, что что-то не так.

Значит, Дарис поверил не мне, а Келлферу.

-А где он?

-В большом гроте.

Грот, который мы называли большим, служил нам кухней, и там же располагались постели мужчин. Проход между гротами, низкий и узкий, на расстоянии десяти шагов от входа резко поворачивал, так что даже если в большом гроте горели свечи или что-то происходило, мы не могли этого увидеть. Услышать тоже: песчаник, в котором был выдолблен большой грот, глушил звуки, а эхо гуляло только в полностью обшитых камнем коридорах. Тем страннее прозвучало следующее предположение Дариса:

-Наверно, прислушивается.

-Как он может оттуда что-то услышать?

-Шепчущие умеют усиливать слух и зрение, - пожал плечами Дарис. - Может быть, и ты научишься.

Даже не скрывая от себя, насколько мне важен ответ, я спросила:

-Даже если он может, зачем ему слушать?

-Чтобы понять, не пытаюсь ли я убить тебя.

-Ты хочешь убить меня? - Сердце ухнуло вниз. Представилось, как Дарис приказывает мне перестать дышать — и я перестаю.

-Нет. Я люблю тебя. То, что ты сделала, не меняет того, как глубоко я узнал тебя за это время. Да, тогда я был под дурманом, но сейчас так же ясно помню каждый наш разговор, как помнил несколько часов назад. Только раньше все, что ты говорила, я воспринимал как попытку соблазнить меня. Протрезвев, я могу, пожалуй, действительно понять, о чем ты рассказывала и чем делилась со мной. Мне больно за тебя, я жалею тебя. Я даже понял бы, если бы ты прожарила мне мозги сознательно — и все же ненавижу ситуацию, в которую ты меня поставила, и то, каким ничтожным меня сделала. Но все равно я рад, что мы вытащили тебя. Это ты хотела услышать? - говорил Дарис ровно, и лишь на последней фразе голос его дрогнул.