– Как это?

– Не знаю. Просто. Захотела и поднялась в воздух.

– Что, даже руками не махала?

– Не-а.

Мне вдруг очень захотелось продемонстрировать ему, как это работало. Я поднялась со стула и огляделась по сторонам, почему-то чувствовала необходимость забраться повыше. Встала на стул, а с него залезла на стол.

– Что ты собралась делать? – Самнанг на всякий случай отошёл подальше.

– Пока точно не знаю, – раздумывала я. – Для начала, наверное, просто прыгну.

И я прыгнула вниз. Мягко спружинила, будто деревянный настил подо мной вдруг приобрёл свойства батута, и снова поднялась в воздух, на этот раз невысоко, сантиметров может на десять. Приземляясь, почувствовала, как ступни снова самортизировали, но на этот раз только пятки оторвались, мыски всё ещё касались пола. Испуганно глянула на Самнанга, он стоял, тараща на меня глаза.

– Как ты это сделала? – уронил он челюсть.

– Сама не понимаю!

Я и вправду не понимала, как у меня это получилось, аж дыхание захватило от неожиданности и восторга, аж затрясло всю.

– Я попробую ещё раз, хорошо? – повернулась я к Самнангу и будто бы его взором увидела свои фанатично блестящие глаза.

– Давай, – прошептал он и полез в карман за телефоном. – Я сниму, ладно? Жене потом покажу.

– Ладно, – так же шёпотом ответила я, карабкаясь на стол.

К нашему обоюдному величайшему удивлению, у меня снова всё получилось. Мы даже обнялись на радостях.

– Давай сам! – визжала я. – Ты тоже сможешь!

– Нет-нет, Лу! Ты чего? Я ноги себе переломаю!

– Ты просто не веришь, что можешь! А я вот верю, и смотри что!..

На этот раз, забравшись на стол, я сделала сальто назад. Плавно, будто под водой, перевернулась в воздухе и приземлилась точно на пятки, пошатнулась, расставив руки, но удержалась на ногах.

– Ну ты даёшь! – не верил он своим глазам.

Я чувствовала необходимость в дальнейших тренировках, словно боялась упустить нечто важное, словно меня вдруг осенило, как именно это делается. Страшно хотелось закрепить навык, чтобы он точно никогда больше меня не оставил, хотелось записать его на подкорку, отработать до автоматизма.

– Сэм, иди, встань на входе, – суетилась я, – предупреди, если кто-то пойдёт. Наверное, не нужно, чтобы меня видели.

– Да, Лу, хорошо, – благоговейно бормотал он, пятясь назад и не спуская с меня глаз.

Так, думала я, так. Нужно запомнить всё в мельчайших деталях, нужно ничего не упустить. Вот я забираюсь на стул, вот встаю на стол. Сальто я уже пробовала, а смогу ли я допрыгнуть до соседнего стола? Если оттолкнусь посильнее, не пролечу ли мимо? С какой именно силой нужно подпрыгнуть? А, ладно, наобум, ну пролечу, ну и что? Пол всё равно как батут. И я, конечно, пролетела, но в тот момент, когда коснулась ступнями настила, снова оттолкнулась сильно-сильно и меня подбросило метров, кажется, на пять. Даже увидела крышу ресторана сверху, мельком подумала, что надо перестелить подгнившие от дождя пальмовые листья в её середине. Так я прыгала и прыгала туда-сюда, с предмета на предмет, надеясь всё же взлететь, но как бы сильно я ни отталкивалась, ничего не получалась. Гравитация была благосклонна, но далеко не отпускала. Да и ладно, всё равно ведь здорово! С ума сойти, и как только я этому научилась?!

Это мне тоже приснилось, конечно.

А проснувшись снова, я не спешила вставать, вдруг всё ещё сплю? Я уже давно подозревала себя в том, что с трудом отличаю сон от реальности, но сегодня убедилась в этом окончательно. Но как же всё-таки во сне легко поверить во что угодно!

Там я будто несмышлёный ребёнок, только-только начинающий познавать окружающий мир, с радостью и готовностью принимаю за чистую монету любую самую невероятную ерунду. Для сознания кажется нет того, что не могло бы быть, раз оно это видит, значит это существует, а сон это или реальность, сознанию безразлично, ему всё подходит, всё интересно.