Опьянён тобой, бросил всё, сгреб тебя в охапку…

А состряпав на стол, веселей потечет беседа,

И незаметно «ходики» верстают время в ночь.

Не слышен лай собак и пьяный мат соседа,

Сомненья одиночества уходят к утру прочь.

Распустила ветви крона дуба-исполина,

Вольный ветер играет весенней листвой;

Мы рассветы встречаем на скамейке у тына,

Вновь душа развернулась, и я счастлив с тобой.

Как ни старайся жить размерено,

Утекает река моей жизни…

И каждому длина русла отмерена

И ширина её, и глубина до тризны.

С засухой чувств, моё русло мелет,

В половодье необъятные взору,

Кто-то сберег их зеницей, лелеет,

Кто утопил их в реке, затеявши ссору.

Не вернуться никак уже к устью реки,

Можно лишь вспоминать те истоки,

Ведь питали всегда вы меня, родники,

Затеряться в веках, в Лету, сроки.

Я, всё же твердый, как сухарь,

Со временем еще прочнею.

И с хрупкою душой, бунтарь,

Без ярости, и от стыда краснею.

Я разный, всякий, я живой,

А потому, порою забываю,

Дорог, так много за спиной,

Я их пройти еще желаю.

Пройти их в мыслях, не прожить,

Подумать, что же в них не так,

На чашу судеб положить,

Чтоб оценить, как ползал Рак.

Возможно, задним ходом сложно

Пройти уверенно судьбу.

Не буду лгать, что жил безбожно,

Тащил всю бытность на горбу.

Я не ловил жар-птицу, в небе

За журавлем с тоской не выл,

Прожил на квасе да на хлебе

Но, для семьи, гнездо, всё ж свил.

Я, всё же твердый, как сухарь,

Бываю ж рыхлым, словно сахар,

Душа скаталась вся в янтарь,

Из тела вышел бывший пахарь.

Не выйдет бюстовый гранит,

Хоть и душа в полёт манит;

А, из-за ржи стального тела,

В костях осталось мало мела.

Я все же, жилистый мужик,

Трудиться за свой век привык.

Для творчества б немного сил,

Тебя б, Господь, я попросил.

Что же будет теперь, братцы, я не знаю,

Я Господа в молитвах часто вспоминаю,

С надеждами на лучшее, что будет мир.

Не может превратиться он в огромный тир.

.

Порою беспокойно так бывает мне,

Как будто кто-то давит на сознание извне.

Негоже поддаваться провокациям,

Я верю только мирным демонстрациям.

Вы помните, к примеру, праздник Первомай,

Весь в кумачах, цветущий отчий край?

А люди, люди ликуют в радости и счастье

Они в успехах общества приняли участие.

Теперь ни радости, ни светлой жизни,

А Дом устоев Думы принял форму призмы.

Негоже бесконечно проклинать судьбу,

Должны мы с натиском извне вести борьбу.

Не дать «пиндосам» наладиться сварой,

Подумать нужно, под какой мы ходим карой.

Они мечтают нас разрушить изнутри,

Будь бдителен, братан, не дай врагу пройти.

Что будет дальше, знает только один Бог.

Прошу, я, Господа в молитвах, чтобы нам помог,

Чтобы в душе людей набат затронул фибры,

Сплотить людей супротив войны гидры.

Безумно смелый план есть у меня,

Чтоб была счастливая моя семья,

Господь, чтобы одобрить его смог,

И в затруднениях немного мне помог.

В желании сеем, что есть плохого?

Ведь вреда нет и замысла худого:

Конечно, много сил потребно и труда,

А как иначе «рыбку вынуть из пруда»?

Для воплощенья в жизнь, что ещё нужно:

Чтоб взялись все за план гуртом и дружно,

И, главное, чтоб в этом стимул важный был,

Чтоб каждый ближнего так горячо любил.

Безумность плана состоит лишь в том —

На старость лет решил построить дом,

И пусть, когда-то добрым словом внуки

Помянут деда от души, а не от скуки.

Я не будем спорить, ты во всём, всегда права,

Хотя и нет в словах ни капли здорового смысла.

Родная, где была права ты – там не растёт трава,

А логика всех доводов в петле со мной повисла.

Права всегда жена должна быть в вашем доме,

И не зависит от того, хоть будь главой семьи,