А праздника так хочется моей душе,

Возможно, исчерпалась просто квота,

Гулял и мчался по жизни колее в СВ-купе?

Да, нет! В плацкарте больше, пешим ходом,

А отпуск – на ремонт жилья, семье.

Сейчас вот стало, как бы летней модой,

На море отдых, в общей быть волне.

И в этой быстрой суматошной жизни

Сорвать мне хочется, хоть плачь, «стоп-кран».

«Живой водой», Господь, меня ты сбрызни,

И исцели от мучивших меня душевных ран.

Дарю вам искренне, друзья, мой позитив,

Примите дар, в нем искра жара сердца.

От щедрости такой не будьте супротив,

И у души моей без скрипа снята дверца.

Печаль вашу приму и обменю на радость,

Возьмите впрок с собой искристые улыбки:

Счастливых видеть – упоительная сладость

Блеск глаз я в дар приму, как злата с пробой слитки.

Делитесь в общенье друзья позитивом,

Пусть скука с завистью при виде нас помрёт,

Всех с жизненным, душевным позитивом

В мир красоты и счастье верный путь найдёт.

Мне бы, если б так жить, как учил нас Господь,

Я об этом молюсь, взор надежд на восход.

Так как жизнь в основном вся зависит от нас,

От того, что построим – кто ковчег, кто баркас.

В жизни, коим фартит, тесноват будет бриг,

Не услышать им стон, утопающих крик.

Лайнер им подавай, что мечтою зовут,

Всё у них уже есть, лишь купить Голливуд.

Не могу я так жить, хоть и очень красиво,

Мне б попроще дизайн, зачем роскоши диво.

Мне бы русский простор необъятных полей,

Жить средь местных красот мне намного милей.

Я прошу для себя – дай, Господь, только сил,

Я хочу, чтоб в семье был покой, лад и мир,

В дело благости стану свой труд воплощать,

Ради счастья родных и заблудших прощать.

Какие твои годы! – кто-то тебе скажет,

А и действительно, всего-то шестьдесят,

И пару лет надбавки – жизнь накажет

За то, что мать не слушал в пятьдесят.

Какие наши годы в самом деле,

Когда в любви во многом нет запретов,

Когда привыкли, что живем при болях в теле

И от детей с волненьем ждем приветов.

В такие наши годы, как ни странно,

Себе и многим хочешь доказать:

Старость – не позиция для войск «диванных»,

Что не «отстой» мы общества хотим сказать.

.

Какие наши годы – скандируем мы хором,

И эхом «канонада», погромче, чем «ура»

По миру разнесется – нам нет нигде препонов,

И некогда глаголить – супец варить пора.

Попробовать тупо с горы съехать вниз,

Всю жизнь ведь натужно карабкался вверх.

Под гомон и хохот, под забористый свист,

С азартом скатиться на лыжах меж вех.

Меж вех – это было бы очень круто,

Ну снёс три-четыре, хоть лыжи целы,

И в жизни так часто диктует тон случай —

Пройти столько вешек и чтоб без сумы.

Мой спуск продолжался, обидно так, быстро,

Подъём совершать вновь уходят года.

О спуске скажу – кайф хоть есть – грустно,

На обзор же подъёмов – вечеров череда.

Нельзя осуждать, кто, споткнувшись упал,

Себя покори, что не смог стать опорой,

В попытке подняться бедняга устал,

Подай ему руку, став «помощью скорой».

Птица счастья не смогла уже взлететь,

У птицы певчей перебили крылья.

Она могла бы о любви с восторгом петь,

Но лишь от боли филином завыла.

Мы птицу счастья не смогли сберечь,

Нас подвела халатная беспечность.

Стоит не о любви на первом плане речь,

А о спасенье Мира, чтоб царил он вечно.

И будет Мир, не будет стрельбы ружей,

А белый свет заселят счастья птицы,

Вновь голубь Мира над планетой кружит,

Без канонад, под трели соловья зарницы.

Сошлись дороги на распутье,

В раздумье я – куда идти?

Ведь жил степенно, не распутно —