– Так, значит, у тебя есть мужчина? – выдавливает с неохотой Джексон.

– Угу, – едва слышно волочу я, указывая глазами на то, что я сейчас ем и не могу говорить.

– Это тот самый, который к тебе подходил после твоего выступления? – намекает Джексон на Даниэля. – Даниэль Санчес?

Я чуть ли не выплевываю обратно безупречную пасту. Вот бы проходящие мимо посетители не подумали, что она противна на вкус. Каким внимательным оказался Джексон. Но откуда он узнал, что его зовут Даниэль?

– Э… м… – мямлю озадаченно я, проглатывая еду и запивая фруктовым напитком. – Откуда тебе известно его имя? – Я давлюсь словами.

– Мне всё известно, – со странной насмешкой выражается Джексон, начиная трапезничать.

– Что?.. – ляпаю я.

Ему все известно? Он шпионит за мной?

– Что? – специально сообщает он вопросом на вопрос.

Настала моя очередь узнать о его личной жизни.

– Джексон, а ты состоишь в отношениях? – скрепя сердце, с отвращением спрашиваю я, вспоминая, как пару часов назад на него вешалась брюнетка.

Джексон, секунду помолчав, коротко отвечает и продолжает вкушать еду, которая, судя по его выражению лица, не приносит ему удовольствия:

– Разумеется.

Что он себя так ставит? Разумеется. Высокопочтенный господин, ей-Богу.

– Та девушка эта… – говорю я за него, развивая мысль.

– Белла Гонсалес, – он пытается улыбнуться, – она хороший, добрый, честный человек и мастер своего дела. – Такое чувство, что он приписывает ей несуществующие, прямо невероятные, качества. – Я познакомлю вас на днях.

Я не ослышалась? Он познакомит нас на днях? Я сжимаю под столом подол своего платья.

– Да, конечно, – с легкой грустью улыбаюсь я, закрывая свои истинные эмоции в настоящую секунду. Меня нисколько это не задевает. Это правильно, что каждый из нас не зациклился на чем-то одном и не терял время зря. Джексон – привлекательный мужчина, являющийся известным предпринимателем, разъезжающий по странам, как у него не может быть девушки?

Наступают неизбежные неловкие паузы.

– Ну и как у вас в целом? – Он задает мне вопрос. Его взгляд блужает по тарелке с едой.

Сердце в груди отчаянно колотится, наверное, даже другим слышен этот грохот.

– Так, как нужно, – сглотнув подступивший к горлу ком, говорю я. – А у вас?

На секунду теряясь, он, кивая головой, равнодушно молвит:

– Превосходно. – Конечно. Еще бы. Бриллианты на её шее – его рук дело?

Я приступаю к десерту.

Чувствую, что Джексон мне лжёт или что-то недоговаривает. Уходя в свои мысли, я неосознанно сообщаю:

– Ей повезло. Ты же такой, – сообразив, что мой мозг несет бред вслух, я замолкаю, глядя на его озадаченный вид. – Ой, – увеличив тон голоса, говорю я. – Прости, я просто…

Что я несу? Щеки горят от стыда. Я смеюсь, чтобы устранить неловкость. Но Джексон не оставит это так.

– Какой? – оживленно спрашивает Джексон. Ему понравилось, что я так выразилась? Сразу-то так очнулся от своей серьезности и устранил гнев. Его глаза запылали огнём, который, возможно, виден только мне.

– Мужчина… э… м…

Черт, что я сказала?! Как я могла проговориться? Теперь приходится оправдываться.

– А раньше я был женщиной? – с издевкой объявляет Джексон.

Он не разучился смеяться? Так вот что его оживляет.

Мой мозг отключился с самой первой минуты встречи с ним. Не понимаю, что происходит со мной?!

– Нет, я хотела сказать… – смеюсь снова. – Не бери в голову. – Я убираю назад, обрамленные у лица локоны, ощущая мокрый затылок. Жарко. Очень жарко.

– Ревнуешь? – звучит игриво из уст Джексона. Он насмехается надо мной?

Я давлюсь и начинаю кашлять.

– Кхе… – Пью напиток. – Что? Как ты мог подумать?

– Скажешь, что я ошибаюсь? – соблазняющим тоном сообщает он, бродя взглядом по мне. Улыбка по-прежнему сохраняется на его лице.