На этот вопрос Сергей не мог ответить даже самому себе.

«Эх, ну зачем я пошел тогда знакомиться на танцы по расчету?» – уже который раз Сергей задавал этот вопрос себе.

Тем временем подруги Маши по работе, у которых парни и мужья служили в Балтийске сообщили, что корабли вернулись с учений. Настырная Люба сразу предложила подруге: «Прошло два дня, как корабли вернулись, а Сергей всё не заезжает. Поехали, проведаем его».

«Я думаю, что не стоит. Ну, зачем навязываться?»

«А вот Наталья, из второй бригады, поехала. Она говорит, что это традиция такая, женщинам встречать моряков. У них же там вахты, сразу могут и не отпустить. Он же практикант, заставят его пушки чистить».

«Но я же ведь не его женщина. Не надо торопить события, мы даже фамилии его не знаем».

«А вдруг он раненный лежит, и встать не может? На ученьях всякое бывает. Мы только до доктора их дойдём и спросим. Доктора-то найти мы сможем».

На этот аргумент Маша согласилась. Они купили маленький тортик, цветочки и поехали в воинскую часть.

На проходной они вызвали военврача, который вышел и сразу узнал их: «А, девочки. Как поживаете? Как здоровье пострадавшей?»

Отвечала на вопросы Люба: «Спасибо, всё нормально. Вот приехали поблагодарить Вас. Возьмите, пожалуйста, торт».

«Спасибо, девочки, тронут вашим вниманием».

Люба продолжала: «Мы вот слышали, что корабли пришли с учений, а Сергей, спаситель наш, так и не заходит. Может, что случилось с ним, Вы не знаете?»

«А, Панкратьев. Я написал ходатайство командованию, чтобы поощрили парня. Но вот, где он, я не знаю. Вот идёт радист с его корабля, у него и спросим».

Доктор подозвал молодого офицера к себе и спросил: «Павел, а где наш герой, Панкратьев? Вот спасённые девушки пришли поблагодарить его».

«Ну, девочки, не повезло вам. На судно радиограмма пришла, списать его для защиты диплома. Так мы его прямо в море пересадили на другое судно, которое должно было доставить его прямо в Ленинград, к месту обучения. Он над этим дипломом корпел днями и ночами, даже на берег не ходил. А тут в первый раз пошёл отдохнуть и, надо же, вас спас».

Люба, заискивающе улыбнулась, и спросила: «А Вы случайно не знаете, есть ли у него жена или дети?»

Маша сразу одёрнула подругу. Но офицер улыбнулся и ответил: «Насчёт жены не знаю, но детей у него точно нет. За три месяца, как он у нас был, приходили поздравительные телеграммы, и он посылал. Но, поверьте мне, я знаю, какие телеграммы посылают детям».

«А Вы адреса нам не можете дать, мы хотим его поблагодарить за спасение», – опять не унималась Люба.

«Девушки, я и так не должен был вам разглашать тайну переписки, а адреса уж точно не могу дать. Это уже конкретная информация. А если у него жена получит ваше послание. Встанет вопрос, кто адрес дал? Тут меня по голове и взгреют за выдачу информации. Так что увольте».

Люба тогда раздосадовалась: «Кто же знал, что его прямо в море спишут? Какая досада. Но ведь мы же ему свой адрес оставили, надо ждать, когда напишет».

Но и этой информации девушкам было достаточно. Теперь хоть можно было не томиться, почему не приходит Сергей.

А у Сергея, тем временем, складывались обстоятельства не в лучшую сторону. Пока проходили учения, на море штормило, поэтому несколько дней он не высыпался. Несколько месяцев стояния у причала, не считая трёх выходов в море, не выработало в организме Сергея привычку сопротивляться укачиванию. Когда Сергей вечером, прямо с корабля, пришел в квартиру к жене, он выглядел просто измученным. Виктория, все три месяца накапливала на него обиду за то, что все остальные его сокурсники пришли из заграничного плавания, а он один корпел на вшивой советской посудине в забытой богом дыре. Другие его товарищи привезли из плавания импортные вещи своим жёнам, а он явился под вечер, и ни с чем.