Довелось Сергею Владимировичу и повоевать. Два года он служил в Афганистане. Там он не раз видел, как всего лишь пара штурмовиков Су-25, под огнём с земли, за несколько минут разносила в пух и прах укреплённые объекты моджахедов, которые его артиллеристам пришлось бы долбить не менее часа. После этого он проникся особым уважением к лётчикам вообще и к лётчикам-штурмовикам в частности. Соответственно, это уважение дополнительным бонусом имело отношение и к Николаю. И хотя Николай понимал, что при таком отношении со стороны начальника ему могло сойти с рук то, за что другие получили бы серьёзное взыскание, он никогда не доходил до необходимости пользоваться излишней благосклонностью шефа и всегда выполнял поставленные задачи быстро, качественно и в срок. Сергей Владимирович, в свою очередь, сразу рассмотрел в немного застенчивом Николае толкового сотрудника и всячески поддерживал его, но эту поддержку он никогда не выставлял на показ.

Такое взаимное уважение между Николаем и его начальником привело к тому, что они немного сблизились и могли в свободное время о чем-нибудь побеседовать, обсудить некоторые личные вопросы. При этом Сергей Владимирович общался с Николаем как с сыном, но Николай никогда не позволял себе панибратских отношений с шефом и всегда знал меру, когда можно было о чём-то поспорить с ним, а когда нужно было просто промолчать.

Именно армейское прошлое Сергея Владимировича и обуславливало необычность фотографий, которые висели в его кабинете. На них были запечатлены будни артиллеристов. На одной фотографии был виден артиллерийский полк на марше. На другой – подготовка орудия к бою. На третьей был зафиксирован красивый момент выстрела, да так, что можно было заметить немного размазанный контур снаряда, только что вылетевшего из ствола гаубицы.

Николай, в силу особенностей своей военной специальности, не питал особого интереса к артиллерийским системам. Но он всегда с интересом слушал воспоминания Сергея Владимировича, которому было что рассказать об армейских буднях, среди которых были как забавные ситуации, так и трагические. Николай хоть и не обладал таким же долгим и богатым на события боевым путём, но и он иногда рассказывал шефу о каких-нибудь интересных случаях, произошедших с ним или с его однополчанами. А учитывая, что с чувством юмора у Николая было всё в порядке, то от его рассказов Сергей Владимирович нередко смеялся до слёз, что ещё больше их сближало.

Услышав, что начальник заканчивает разговор, Николай достал из папки и положил перед собой отчёт и ежедневник, который сразу открыл на странице с текущем днём.

– Извини, Николай, что заставил ждать! – произнёс Сергей Владимирович, положив телефон на стол.

– Ничего страшного, я не тороплюсь.

– Тогда рассказывай, как у тебя идут дела по твоим направлениям работы. Лирика меня не интересует, поэтому сразу выкладывай суть, факты, даты.

– Хорошо! Вот, держите! – с готовностью отозвался Николай и передал начальнику недавно составленный отчёт. – Здесь всё подробно расписано. Если что-то непонятно, я поясню.

Сергей Владимирович взял документ и начал внимательно его изучать. На несколько минут в кабинете повисла тишина, периодически прерываемая шелестом переворачиваемых листов. С каждым таким звуком Николай украдкой бросал взгляд на лицо начальника, пытаясь понять, одобрит он его работу за последний месяц или будет высказывать недовольство.

Ознакомившись с отчётом, Сергей Владимирович задал ряд уточняющих вопросов, на которые Николай дал чёткие и аргументированные ответы. Было заметно, что начальник остался доволен проделанной работой. Поэтому можно было немного расслабиться и приступить к выбору подходящего момента, чтобы задать вопрос об отпуске.