– Это фотоальбом, который я собирал всю свою жизнь.

Черно-белые фото на пожелтевших страницах от времени и каждое несло в себе некую историю, частичку чей-то судьбы. Вот кто-то родился, женился. Девочка с улыбкой и блестящими глазами жадно сжимающая в руках мохнатого щенка, который еще секунду и начнет интенсивно махать хвостом, и облизывать лицо малышки. На каждом снимке прорывались яркие, сочные краски жизни, делая их живым. А на одной – леди в пышном платье и маленькой шляпке с зонтиком от солнца подмигнула. Изабелла вскрикнула и захлопнула альбом.

– Не бойся! – проговорит старик, улыбаясь, пытаясь успокоить, – это Ядвига Ивановна ||| озорничает. Заскучала за столько лет. А здесь, ты. Столько внимания и интереса к происходящему, оживят любую фотокарточку. Пей шоколад, а я расскажу тебе одну историю.

– Более ста лет тому назад я был женат.

– Сколько!? – едва не подавившись, переспросила Изабелла.

– Если быть точным, то – сто шестьдесят лет, два месяца, четыре дня и пять часов, двенадцать минут…. Ты все правильно расслышала. Так вот, моей женой была Елизавета Поликарпова Примудрейшая. Очень красивая женщина. Мы жили, душа в душу, понимали друг друга без слов, но через пять лет я случайно встретил Ядвигу и как сейчас говорят: « Бес попутал». Спокойная семейная жизнь с идеальной женой во всем мне прискучила. Я ни дня не мог прожить без женщины, которая так манила и притягивала меня к себе. Забывал рядом с ней обо всем на свете. Моя прелестная жена, дом, друзья – все потеряло смысл. И только с Ядвигой чувствовал нечто такое…. Кровь по венам бежала быстрей. Появлялось чувство легкости.…Так продолжалось не долго. В день на Ивана Купалы я вернулся домой под вечер. Меня как всегда радостно встретила Елизавета с объятьями, но я отстранился, сославшись на усталость. Мысли были заняты не семейными делами и разговорами, а той, которая настаивала на ночной встрече. Желание быть рядом с Ядвигой, чувствовать запах ее тела, вкушать сладость губ, ощущать легкие прикосновения кончиков пальцев, заставляли бегать мурашкам по всему телу. Все как в тумане и ни о чем другом, как о близости с ней не мог думать. И вот…. После того, как последний петух пропел вечернюю. Убедившись, что Елизаветушка спит. Спешно и неслышно, покинул супружеское ложе и отправился на оговоренное место.

Из леса доносилось пение и потрескивания костров. Парни и девушки водили хороводы. Плели венки из полевых цветов и отпускали по течению, если он тонул, то суженный не возьмет в жены.

В глади реки отражалась луна, как огромный раскаленный диск железа.

Ядвига вышла из реки. Мокрые волосы, зализаны назад открывая ее лицо. Зеленые глаза, как изумруды блестели. Сорочка ничего не скрывала, льнула к телу, прорисовывая ее соблазнительные нагие формы. Мне стало тяжело дышать. В ушах звенело. Сердце заколотилось. Все звуки рассеялись. Толька она манящая в свете луны приближалась ко мне….

– Вы изменили своей жене с Ядвигой? – не сдержавшись, Изабелла перебила рассказ старика.

Ее брови сдвинулись. Губы напряглись в тонкую ниточку.

Слушать рассказ измены было больно и противно. Изабелла не могла понять, как можно с таким упоением рассказывать о женщине, которая уничтожила любовь, о которой старик так горюет? А может, и нет никакой семейной идиллии и любви? Возмущение росло. Эмоциональный вулкан взорвался.

– За двести лет ничего не изменилось! Мужики остались мужиками. Стоит только увидеть полуобнаженную женщину с аппетитными формами. Мозг перетекает на уровень брючных карманов…. Пять лет мне изменяли. Я любила его и ни о чем, не подозревала, – тараторила Изабелла, забыв про нормы приличия. С возмущением вырывалась душевная боль, которую она так долго душила.