Виктория почувствовала, что краснеет. Комплимент был ей очень приятен.

Она пожала плечами и ответила шуткой:

— Видимо, не встречались те, кто мог оценить меня по достоинству. — И, чтобы сменить тему, спросила: — А почему колибри?

Демид, смущаясь, сунул руки в карманы и пояснил:

— Когда я был подростком, то увлекался птицами, и моя самая любимая — это колибри. Это невероятная птичка. Живая, яркая, маленькая и единственная птица в мире, у которой большое сердце… Ты похожа на нее. Такая же свободная, красивая и легко порхающая по жизни…

«Если хоть одна дрянь на свете обидит Демида, я сама начищу морду этому человеку! Он такой милый и романтичный… А-а-а… кажется, я влюблена!» — мысли вихрем пронеслись в голове Виктории.

Она взяла брошь и аккуратно прикрепила ее к лифу платья. Камни сверкали и переливались в свете зажженных свечей.

— Спасибо еще раз, Демид, — озаряя его улыбкой, произнесла Виктория. — Ты самый чудесный мужчина в мире! И это не из-за подарка… вернее, не только из-за него. Просто ты даже не представляешь, какой ты классный… Все, у меня нет слов…

Она засмеялась, прикасаясь к броши и чувствуя себя школьницей, которая краснеет и дрожит при виде потрясающего парня.

Демид, волнуясь, нервно улыбался. Он боялся, что подарок может не понравится Виктории, но, судя по ее улыбке и блеску в глазах, она осталась довольна.

— Тогда предлагаю приступить к ужину, — сказал он, отодвигая стул для Виктории.

Она изящно опустилась на стул. По крайней мере, она надеялась, что у нее это вышло изящно.

Демид разлил вино по хрустальным бокалам, а Вика тем временем сняла крышку с серебряного баранчика[1], под которой находилось основное блюдо.

— Ох! — воскликнул мужчина. — Виктория, это бесподобно!

Он прикрыл глаза и вдохнул головокружительные ароматы.

Пахло действительно вкусно и хотелось скорее попробовать сии шедевры кулинарии.

— Благодарю, — застенчиво отозвалась девушка и смущенно улыбнулась.

Демид перепробовал все, что она приготовила. И каждое блюдо комментировал восхищенными эпитетами.

Когда пришло время десерта, на веранду выскочил Мао. Пошевелив усами и издав несколько протяжных «мя-а-о-у-у», он нагло запрыгнул к Демиду на колени.

— Кажется, у кого-то появился любимчик, — не без ревности прокомментировала поступок кота Виктория, держа в руках две вазочки с мороженым.

Мао вальяжно развалился на коленях у Демида и громко замурлыкал, наслаждаясь поглаживаниями по спинке и за ушками.

Демид рассмеялся, принимая из рук девушки вазочку.

Мао тут же навострил ушки и стал принюхиваться.

— Кот просто невероятный, Вика, — сказал Демид. — Всегда любил собак, а к котам как-то безразлично относился, пока ты не приехала с этим чудом.

Виктория рассмеялась:

— Это чудо, когда я взяла его котенком, мне полквартиры разнесло…

Демид удивленно округлил глаза.

— Расскажи, — попросил он, пробуя мороженое и прикрывая от удовольствия глаза. — М-м-м… Вика, и ты чудо! Мороженое просто невероятно вкусное.

— Спасибо, Демид. Я старалась, — отозвалась довольная похвалой девушка и снова засмеялась, вспоминая шалости своего любимца. — Слушай про Мао.

— Я весь внимание, — улыбнулся Демид.

Мао, услышав, что говорят о нем, удобнее устроился на коленях мужчины и стал жмуриться, всем своим видом показывая, что он самый лучший в мире кот!

— Бенгальские кошки гиперактивны. Настолько, что это сложно представить. Мао, будучи котенком, носился по всем горизонтальным и вертикальным поверхностям в квартире. Я находила царапины на высоте двух и даже трех метров! Причем на стенах без полок, и возле них не стояли ни столы, ни тумбочки, ни диваны. Он бегал по стенам в коридоре! Слава богу, когда он подрос и стал тяжелее, эта его привычка отпала сама собой.