– И вас бы потом не мучила совесть, что прошли мимо того, кто нуждался в помощи и просил её? – всё же не удержалась от вопроса, поставив руки в боки.

– Нет, не мучила бы, – усмехнулся мужчина на мою тираду, чем разозлил меня. Надо же, какой бессердечный попался!

– А, ну понятно, когда совесть раздавали, вас не было дома, – фыркнула и подмигнула сыну Мартьяна. Вот уж кто, судя по искрящемуся весельем взгляду и открытому от удивления рту, был искренне рад моему появлению в их компании.

– Много ты понимаешь, – снова сплюнул в снег мужчина. И по тому, что ему никто не сделал замечания и не попытался вступиться за меня, поняла, что его статус тут явно выше, чем охранник обоза. – Умолкни, единоличница. А то не позволю с нами идти.

– Это я-то единоличница? – возмутилась. Причём меня задела вовсе не угроза, что одну в лесу бросят, хотя и это было неприятно, а что обвинили в эгоизме.

– А то кто же? – неприятный тип поигрывал топором в руке. И движения у него выходили выверенные, будто постоянно этим занимался. Дровосек он, что ли, по родной профессии? – Из-за одной тебя пострадать могли все. Ты своими завываниями в нашу сторону буквально приманила оборотней. Дура.

– Ясно-понятно, – поджав губы, тихо проговорила. – Моя жизнь, значит, не такая ценная как каждая из ваших.

– Может и так, – даже не стал отпираться мужик, что я его неправильно поняла. – Мы тут все пользу приносим, много чего умеем. А ты? И, кстати, за то, чтобы идти с обозом заплатить надо.

– Нет у меня денег ваших, – призналась. А сама стала думать, как быть дальше. Судя по тому, что видела с верхушки ёлки, идти ещё очень далеко. Лес просто огромный. И сама я, без транспорта, еды, воды и спичек – точно не смогу дойти до того города, или куда там эти люди направляются. Но и предлагать неприятному типу обмен, как договорилась с Мартьяном, вообще не хотелось.

И вдруг помощь пришла, откуда не ждала.

– Отец, матушка, давайте заплатим за неё? Она нам нужна, – сын Мартьяна кинул взгляд на родителей. – Она же обещала помочь.

– Сынок, – женщина, которую мальчишка назвал мамой, протянула руки, обняла сына за талию и притянула к себе. – Я рада, что ты такой же храбрый и добрый, как твой отец, но у нас мало денег. Кто его знает, как там в городе будет? На эти деньги хотя бы первое время будет на что еду покупать и дом снять.

– Она обещала помочь. Она – маг, – упрямо настаивал на своём мальчишка.

– Она маг? – влез в разговор неприятный тип, прищурившись. – Ну тогда пусть помогает, вместо платы. Какой у тебя дар? Огненный, водный, воздушный или земляной?

– Дар делать людей счастливыми, – мягко улыбнулась, прекрасно осознавая, как это странно звучит, если у них все маги только стихийники.

– Ух ты, здорово! – восхитился мальчишка. – А я вот так могу!

Крики «Лари, нет. Не смей!» он, разумеется, пропустил мимо ушей, уже вовсю двигая руками, с которых стянул варежки. Мальчишка не просто двигал руками, но ещё и играл пальцами, отчего потоки ветра закручивались в маленькие вихри, подхватывая локоны волос, или просто пытались сбить с ног.

– Ух ты! Вот это да! Да ты настоящий маг! Тебя кто-то учил, или сам?

И только когда замолчала, обратила внимание, как все напряглись, а Мартьян так вообще быстро подошёл к телеге, на которой сидела его жена в обнимку с сыном, и встал так, чтобы загородить от моего взора их обоих.

– Я что-то не так сказала? – мягко уточнила. – Не хотела никого обидеть.

– И вы не заберёте у нас сына? – высунулась всё-таки жена Мартьяна из-за широкой спины мужа.

– Нет, конечно, – я даже руки раскрытыми ладонями перед собой подняла, но ненадолго. Мороз всё-таки больно кусал за голые руки, без варежек. Так что карманы в голубой шубке были для моих рук просто спасением. – А почему должна?