Или были дома, где её прогоняли?

Но сейчас она здесь и порадует снова

Волшебной историей, чудной и новой.

Готов уж я слушать душою открытой

Про новых героев совсем незабытых.

l

В лесу на опушке, меж сосен высоких,

Стоял славный домик, колодец глубокий

За крепким забором, от дикого зверя,

И жили там люди, в добро свято веря.

Мужик лесником был, защитником тоже:

Следил за порядком, за всяким прохожим,

Чтоб птиц и зверей понапрасну не били

И рыбу сетями чтоб всю не ловили.

Лесничего сызмальства звали Агеем.

Не старым он был, всё же был всех мудрее.

Жену уж нашёл, прям под стать, Пелагею,

И не было лучше её и добрее.

Прожили лет несколько, дочь народили –

Уж так хороша, все в деревне дивились.

Назвали Настасьюшкой – счастью нет края!

Они жили долго так, горя не зная.

Лесник со женою учили Настасью:

Как сеять пшеницу, налаживать снасти,

Какие грибы собирать на засолку,

Какие сушить, чтоб лежали на полке,

Где ягоды рвать для зимы на варенье,

Пирог как испечь для семьи в воскресенье,

Как штопать, как сшить ту одежду, что носят,

Как пряжу спрясти и связать, коль попросят.

Лесник каждый день обходил все владенья,

Всегда улыбался всем Божьим твореньям,

И часто брал Настю он в эти походы,

Чтоб знала все тропки, в реке знала броды.

Так жили они и совсем не тужили,

И счастьем семейным они дорожили,

И утро встречали душою открытой,

И день провожали всё с Божьей молитвой.

ll

В лесу у Агея была всё ж граница,

И вот перейти её он не стремится:

В сторонке глухой, тёмной ведьма живёт,

Владенья свои день и ночь стережёт.

Вот с тёмной той чащи и лось к ним прибился:

Напуган, изранен, с трудом он напился.

Его пожалели, пока приютили

И раны лечили, и сеном кормили.

Колдунья разгневалась: «Вот надоели -

Чтоб эти несчастные зверя жалели,

Пусть станет наукой людская беда,

Пусть знают, что зло побеждает всегда!»

Вот однажды к реке Пелагея пошла,

Чтоб снасти проверить, вдруг рыба пришла.

Склонилася низко до самой воды,

Не знала , бедняжка, где ждать ей беды.

Налетел чёрный ворон, столкнул с бережка,

Тут же тело её подхватила река.

Пелагу искали весь день и до ночи –

Напрасны усилия, горько, нет мочи!

Вот остались вдвоём. Побежал года,

Лишь в душе их жила Пелагея всегда.

Настя выросла, стала отцу помогать,

И уменья её никому не отнять.

Просыпалась чуть свет, чтобы всё успевать:

Посадить, прополоть и полить, и убрать,

Приготовить еду, чтоб отца накормить,

А потом и до леса его проводить.

Только что-то сегодня в душе не покой:

«Ты останься, отец, не ходит в лес густой.

Сердце мается, в горле моём аж стучится…

Что же дома сегодня тебе не сидится?» -

«Не волнуйся ты, дочка, всё обойдётся,

Но сегодня в лей выйти всё же придётся.»-

Рукой помахала во след – обернулся:-

«Пусть только бы Из лесу он возвернулся!..»

lll

Агей шёл по лесу знакомой тропинкой.

Увидел подбитую птицу в низинке

И к ней подошёл. Тут же ворон спустился:

«Ну, что же, лесник, ты уж с дочкой простился?

Пришла к тебе смерть, а пожил ты не мало,

Погибла жена, за тобой дело стало!» -

Накинулся ворон, прям в сердце когтями –

Дух вышел, а тело припрятал он в яме.

А ворон вернулся, стал снова колдуньей:

«Теперь о девчонке пора уж подумать.

А что если ведьмою сделаю Настю,

И будет творить она зло и несчастья,

И станет подмогой – весь лес будет нашим,

Не будут людишки по лесу к нам шастать…» -

И с этой задумкою влезла на печку,

Забыв потушить на столе одну свечку.

Весь вечер и ночку ждала отца Настя,