А Ритулькины письмишки грели меня провинциальной наивностью и нежностью…

***

Из переписки в соцсетях.

Геннадий.

«Конечно же, все это не является оправданием, моей измены, но как-то нивелирует (сглаживает) жесткую (кажущуюся) немотивированность моих поступков.

Я очень хочу, но и боюсь нашей встречи. Просто обнять и погладить по голове. Не говоря ни слова. Так надо было бы поступить давным-давно…

Часто вижу сны с тобой! До сих пор! Причем, если вижу во сне «бывших», то я просто понимаю, что это они, а ты даже внешне реалистична! Наверное крепко прописалась в моем подсознании?!

Был такой сон. Снится, будто, много лет после службы, еду в часть. Я в казарме – все лица незнакомые. Ищу парашютный класс – нет его. Наверное, я дембель! Тогда нужно заехать к Одинцовой Рите (армейская подруга). Подосвиданькаться, наконец-то! (Марго, почему-то, так и не пришла на автостанцию к автобусу, когда уезжал из части!) Еду в город, на набережную. Иду по бетону, справа в парапет бьется море. Вон она! Идет на встречу! А ЭТО ТЫ!!! И я понимаю во сне, что так, наверное, и должно быть!

13. Попытка – пытка.

В «двухтысячных» была попытка восстановления отношений. Даже не так – попытка контакта.

Чтобы прийти не с пустыми руками, набрал и распечатал в обед, поэму «Странный Закон Любви», посвящённый, когда-то, первой жене. Просто другого ничего не было под руками. Скромно наврал, что написано для неё.

Л. назвала эти стихи «Летне-осенний бред»…

Один раз выкатил ее на лыжах в живописнейший сосновый бор, больше ничего интересного… Все прочее – недостойное и отстойное. Подробнее?

Бусова, за деньги (!), набирала мне рассказы, которые я готовил к изданию.

Говорила странные вещи. Например, что хотела бы эмигрировать, так как здесь не может реализоваться и ничто ее не держит, так как не любит никого! Ни мужа, ни дочь…

Радовалась за подругу, удачно устроившуюся в Италии, выносить горшки за тяжелобольными, и ожидающую вид на жительство!..

Для моего перманентного патриотизма, было испытанием, выслушивать ее откровения. Наверное, очередной «кризис среднего возраста». Она любила все проблемы сводить только к этой.

На просьбу: о помощи в напечатании книги и в ее издательстве, отмахнулась – нет денег! Машину надо купить…

Из восторженной комсомолки, Елена преобразовалась в расчетливую «торгашку». После общения с ней, всегда, оставался вязкий прострационный осадок и гнетущий дискомфорт.

Набираю книгу на компе, в офисе ее издательства.

В «бумбоксе» трещит радио «Европа Плюс»:

– Я тебя не долюбил,

– Я тебя не доглядел…

Попытка, к сожалению, – бесплодная! Тусклые разговоры о моей несостоятельности и ее удачном бизнесе, виной которому ее безразличие к «плотским утехам»…

После очередной лавины глав, дописанных в этот дневник, я вскакивал и бросался на ее поиски! Не находил! Концентрировался и вдруг находил. Жаль, что уже без былого пиетета, но изящно: «Просто Муза Номер Один»

Хотя Музы с номерами Два и Три, были не хуже, и даже, на порядок лучше, но первая – всегда первая!

Результат нулевой.

Потом, эта писанина, спрессованного годами, пухлого дневника о Бусовой, вытягивание из памяти, все новых и новых эпизодов, и подробностей.

Бумажная имитация чувственного оргазма, от детской влюбленности, так и не состоялась! Не смотря, на мои системные проецирования прошлого в сегодня. Как бы я не изнурял бумагу буквами, – я изнурил себя несостоявшейся любовью.

Вы скажете:

– Братан, да ты же сам «накосорезил», когда-то!

– Ну, да! Но мне, от понимания этого, нисколько не легче…

– Бросил бы, Елену, опять, как тогда?

– Скорее всего, да!