Осенью 1917 г., по словам Ленина, история сделала коренным политическим вопросом вопрос военный. «Политически, – говорил он, – дело совершенно созрело для перехода власти… Надо говорить о технической стороне. В этом все дело»[288].

В марте-апреле 1917 г. большевистская партия пережила кризис, вызванный стремительностью перехода от реакции к политической свободе. Каменев и Сталин предлагали проводить тактику «давления» на Временное правительство и объединения по образцу 1905 г. с меньшевиками. Однако на апрельской конференции возобладала позиция Ленина: «Февральская революция является первым шагом на пути превращения империалистической войны в гражданскую», необходим и второй шаг – переход власти к пролетариату и создание республики Советов.

Стихийная консолидация пролетариата в 1917 г. выразилась в возникновении фабрично-заводских комитетов, создаваемых рабочими непосредственно на производстве. В короткий срок из стачечных комитетов фабзавкомы превратились в постоянные организации, занимавшиеся всеми сторонами жизни предприятий, прежде всего контролем над наймом рабочей силы и производством. Производственная демократия в 1917 г. отражала стремление к самоуправлению, решению «снизу» социальных, а затем и экономических вопросов. Их деятельность простиралась от борьбы против пьянства и решения продовольственных вопросов до участия в политических кампаниях, а затем и подготовке вооруженного восстания, причем удельный вес политических акций возрастал. Фабзавкомы формировали костяк «рабочих групп» в Советах, органах местного самоуправления. Объединенные в общероссийском масштабе (с солдатами и крестьянами) по социальным, экономическим и политическим вопросам, фабзавкомы представляли реальную силу.

Политическая активность крестьян выразилась в том, что к середине 1917 г. было образовано несколько тысяч различных организаций – различных самодеятельных комитетов, опиравшихся на традиционные сельские сходы. Крестьянство избрало формы самоорганизации, функционально однотипные с пролетарскими, но несущие в себе отпечаток общинной традиции. К октябрю было создано 67 губернских и 437 уездных крестьянских Советов.

Высокая активность крестьян определялась прежде всего остротой их борьбы против помещиков. Накал классовой борьбы в деревне определялся и антинародной политикой Временного правительства. «Если министры не исполняют волю народа, то доверие к ним отнимается».

Солдатские массы сыграли также немаловажную роль в революционном движении. Они обнаружили поразительную организационную активность. После Февральской революции они численно превзошли рабочих в составе Петроградского Совета. А в уездных и заштатных городах выступали зачастую создателями Советов. Но первоначально в составе солдатских комитетов преобладали выходцы из городской интеллигенции. После разгрома корниловщины в настроениях солдатских масс произошел перелом: требование скорейшего прекращения войны стало господствующим. Довольно распространено мнение, что в 1917 г. именно армия, не желая подчиняться правительству, намеревавшемуся продолжать войну, решила судьбу Октября. Но это не совсем так.

Диалектика углубления революции была такова, что стихийная тяга масс к утверждению их собственных трудовых идеалов и общечеловеческих ценностей – прежде всего стремление к миру – не исключала насилия и погромов. Более того, к Октябрю волна анархических действий нарастала. Несомненно, волна слепой жестокости и безудержного насилия шла прежде всего из армии, от солдатских масс. Акты кровавой расправы с офицерами в 1917 г. были весьма часты.