– Здрасьте! Сама захотела в педагогический. Я не учила педагогику, а тебя вырастила, Ты была удивительным ребенком!

– Папа тоже был удивительным мужем, но это не удержало тебя от развода.

Я допила кофе и пододвинула к себе тарелку с кашей. По рисовому чуду растекалось масло, это было достаточно аппетитно, и у меня заурчало в животе.

– Ты меня совсем не любишь, Лариса? – Мать села напротив, у нее были грустные глаза, а губы слегка дрожали. Мне стало жаль её, я, наверное, и правда не умею любить, если всем вокруг плохо, но я совсем не понимала, что нужно сделать, чтобы всем было хорошо.

– Очень люблю, только мне начинает казаться, что ты не научила меня жизни. Подожди, не поднимай брови, я тебя не обвиняю, но жалею. Ты сама не умеешь жить, это очень грустно.

– Ты что говоришь, я не умею жить?! Да мне все завидуют! В твои годы мой ребенок ходил в третий класс! Ты ходила в третий класс…

– На первом курсе я хотела выйти замуж… Кто мне не разрешил? А? Мои дети тоже были бы в третьем классе.

– Тебе меня не понять, я всегда была одна…

– Что значит одна, а я?

– А я? А я? С тобой! Это еще обиднее! Страх потерять твоего отца сделал мою жизнь невыносимой – его никогда не было дома!

– Папа работал и учился на «вечернем», если бы ты настояла, он бы перешел на «заочное».

Даже сейчас мама не могла говорить об отце спокойно, значит, чувства сохранились. Мне было жаль ее.

– Это одно и то же, я все время ожидала!! Это ожидание несоизмеримо не только с жизнью, но и со смертью. Я не могла спать! Снилась женщина, она обнимала Митю, а он целовал ее губы, шею, груди. Их тела переплетались, сливались воедино под стоны, слетающие с губ.

Я поймала себя на мысли, что это очень противно – видеть ревность.

– У папы была женщина?

– Думаю, нет, но я задыхалась от ревности. Шекспировский сюжет…, я нашла в его кармане женский носовой платок. Митя быстро объяснил причину его появления: нашел в аудитории, протер туфли и машинально сунул в карман.

– Прекрасно, такое вполне может быть, если бы папа тебя обманывал, то никаких улик ты бы не обнаружила.

– Твой папа сказал то же самое… Хорошо! Протер туфли, без задней мысли положил в карман… но скажи, пожалуйста, перед кем он хотел порисоваться? Домой не стеснялся приходить в грязной обуви.

– Сказать честно? Убила! Никогда бы не поверила, что можно так раздуть муху, скажи, ты пошутила? И из-за этого грязного платка ты лишила себя мужа, а меня отца? Какое ты имела право отнимать у меня того, кто принадлежал мне? В первую очередь – мне?! Он мой отец! Человек должен расти в семье, понимаешь, в семье! Вы должны были показать мне взаимоотношения между мужчиной и женщиной, мужем и женой, пусть не совсем хорошие, но это пример, а у меня никаких примеров не было. Ни плохих, ни хороших. Поэтому я и не замужем. Я не умею любить!

– Мы разошлись, как тысячи людей. Не сошлись характерами.

Я разволновалась не на шутку, волнение переполняло меня и выплескивалось на самого близкого человека – мать.

– Ответ принимается, следующий вопрос: что такое характер?

– Ты с Андреем поругалась, на мне отыгрываешься? Да? Я не обязана перед тобой оправдываться, выходи замуж и живи без развода, а меня не тронь, – она уткнулась в кухонное полотенце и заплакала.

– Мам, не обижайся, я просто так, мне плохо! Мы с Андреем расстались.

– Надолго? Или как всегда? Доедай кашу, немного осталось, на еду грех обижаться.

Я поддела ложкой холодную кашу, резко бросила ее в тарелку: – Навсегда!

– Сама-то веришь, что говоришь?

– Верю! Он меня продал. За бутылку! – я снова зачерпнула кашу и снова бросила, – чудненько, да?