– Успокойся! Не ругайся, ты что! – Отчаянно причитала она

– Не надо его вешать, пусть лежит.

Ее слова только усиливали гнев Андрея.

Вдруг он ощутил нестерпимое жжение на груди, ровно там, где висел нательный крестик. Андрей инстинктивно протянул руку с единственным желанием отодвинуть крестик от поверхности тела. Правая рука взялась за крестик большим и указательным пальцем, горячее тепло побежало от пальцев по всей правой руке. Взгляд увидел поверхность кожи под крестиком, она была красной! Словно молнией пробежало осознание: – Крестик накалился и обжёг меня! Он действительно горячий!

– Господи прости меня! – произнес Андрей, и поднеся крестик к губам, поцеловал его. Горячее тепло обдало губы и вмиг растворилось, словно и не было. В руке он держал серебряный крестик с совершенно обычной температурой поверхности. Андрей прочитал молитвы, один подошел к иконам, особенно помолился у домашней иконы своей матери, и смиренно вышел из дома. Теперь, он, спокойно и размеренно приготовив все необходимое, просверлил отверстие, вставил нужную пробку, ввернул подобающий шуруп и осторожно повесил церковный календарь. Работа шла легко и просто, словно кто —то невидимый ему теперь помогал. На душе становилось все легче, но произошедшее так поразило его, что все ощущения словно были с ним и теперь. Второй раз в жизни с ним происходило подобное чудо. Первый раз в Иерусалиме с лампадой благодатного огня у гроба господня, который не обжег руку внучки —Настеньки, опрометчиво, по дедовскому недогляду, просунутую для обжига свечей, прямо сквозь горящий в лампаде огонь.

И вот сейчас, на собственной кухне, под строгим взглядом иконостаса его мамы, со Спасителем и Владимирской божьей матерью. Мысли путались и плыли куда —то вдаль, то касаясь его самого, то его мамы, то этого города – Орехово -Зуево. Ведь именно здесь его семья, его дети встали на ноги, окрепли и выпорхнули из отчего гнезда. И эта московская – владимирская земля оберегала их всех, напутствовала детей в дорогу и всегда рада принять, теперь приезжающих в гости.

Оглянувшись на присутствующую жену, Андрей попросил у нее прощения обнял и кротко заговорил:

– Представляешь, меня обжег мой крестик! Он накалился! Вернул мне разум и словно открыл истину! Жена понимающе смотрела на мужа, поглаживая его по плечу, произнесла,

– Я видела! Давай завтракать!

– Давай!

Снегопад нам обещали вчера, но был небольшой приятный снежок. А вот сегодня настоящий снегопад. Крупные, даже иногда гигантские снежинки летят не торопясь, словно хвалятся своими нарядами и просят их запечатлеть. И после морозов на улице потеплело и стало торжественно и празднично! Дай бог и на Новый Год такую погоду, и чтобы со снежком, а то, как всегда, может все превратиться в грязную жижу!

Желтая луна над дворцом периодически скрывалась за густыми черными тучами. Эти тучи, гонимые мощным ветром, уносились в сторону Нила. И тогда, когда лучи ночного светила пробивались через просвет туч, они дополнительно освещали высокие стены дворца, вершины крепостных стен, падали на гранитный мост, соединяющий дворец и крепость.

По обе стороны моста, стояла стража – гвардейцы фараона. Сильные темнокожие мужчины, с длинными копьями и короткими мечами, одетые в белые хитоны, олицетворяли мужественность, и непоколебимость мосту от начала и до конца. Все время, повторяя свой маршрут между стражниками, тяжелой поступью, прохаживался Фараон. Его золотое облачение, предавали дополнительную торжественность, ночному небу, мощной желто- красной луне, дворцу! И даже гранитному мосту, по которому ходил фараон. Останавливаясь на середине гранитного моста, с силой сжимал окружность парапета! Его суровый взгляд был устремлен в сторону долины Нила. Куда еще утром ушли его войска.