– Выход у тебя, дружище Финн, есть, да только он тебе не понравится.

– Я сейчас, дружище Патрик, на что угодно соглашусь, да только нос Келли утру, – ответил Финн.-Измотала она мне всю душу, но не будь я Маккенна, если не заставлю ее стать моей!

– Вот это я понимаю, вот это мой Финн! – радостно прогудел кузнец и стукнул Финна по спине.-А теперь слушай внимательно, да не пропусти ни словечка. Слыхал я от жены, что каждую ночь, ровно в час, эльфы выводят своих коней на пастбище, а пастбище это – тот самый луг, где мои девочки плетут себе днем венки из ромашек и лютиков. И вот эти самые эльфийские кони пасутся там до первых петухов, а когда светает, тут уж каждый эльф хватает за гриву своего коня и прямиком домой, в королевство эльфов.

– А мне-то какой от них толк? – спросил Финн.– Разве королева эльфов подарит мне зачарованный дубовый стол, который по моему желанию будет цвести?

– А ты не перебивай, торопыга, – степенно ответил Патрик и вытер усы тыльной стороной ладони.– Так вот, значится. И попасть к себе домой эльф может только на спине своего коня, а иначе скитаться ему по нашей земле до скончания века. А у каждого эльфа, как говорила моя Рози, есть волшебная зеленая свирель, которая вдохнет жизнь в любое существо и предмет, да хоть в твой дубовый стол!

– И выходит, – задумался Финн, – мне всего-то и нужно, что обменять коня на свирель?