– Здорово здесь, правда? – сказала я.

Сестренка явно сомневалась.

– Ты так думаешь? – тихонько отозвалась она.

– Ты заведешь новых друзей, все будет хорошо.

– Точно?

– Конечно, а потом мы напишем письмо маме и Тони и обо всем расскажем.

Глаза Олив наполнились слезами.

– Я скучаю по маме.

– Понимаю, но ты должна быть смелой, чтобы мама тобой гордилась. Скоро она приедет вместе с Фредди и Тони, и ты сможешь им все здесь показать.

– Хорошо, Нелл, – согласилась Олив.

Я окинула взглядом небольшое здание школы и площадку, полную незнакомых детей, и сжала в кармане розовую ракушку, жалея, что со мной нет Анджелы, ведь на самом деле я волновалась не меньше Олив. Какая-то дама на другой стороне площадки заметила нашу троицу и поспешила навстречу нам.

– Здравствуй, Бет, – сказала она. – Слышала, что вы взяли к себе двоих.

Тетя Бет улыбнулась.

– Это Нелл, – представила она меня. – А это ее сестренка Олив.

– Добро пожаловать в нашу школу, – обратилась к нам дама. – Уверена, вам тут понравится.

– А вот я пока не уверена, – встревоженно пробормотала Олив.

– Ей всего пять, – объяснила я, – она немного нервничает.

– Здесь тебе нечего бояться, Олив, – заверила ее дама, а затем позвала, повернувшись к площадке: – Эгги!

Маленькая девочка, на вид не старше моей сестры, подбежала к нам.

– Эгги, познакомься, это Олив. Она новенькая, и ей нужна подружка, которая поможет ей освоиться. Возьмешь это на себя?

Девочка кивнула и улыбнулась Олив.

– Хочешь поиграть в классики?

Сестренка посмотрела на меня.

– Пойдешь играть с Эгги? – спросила я.

– Хорошо.

Девочки взялись за руки и побежали на площадку.

– Все будет в порядке, – пообещала доброжелательная дама. – Меня зовут миссис Роджерс. Добро пожаловать к нам в школу, Нелл.

– Я буду ждать вас, когда закончатся уроки, – сказала тетя Бет.

Она поцеловала меня в щеку, и я проводила взглядом ее удаляющуюся фигуру. У ворот она повернулась и помахала мне. У меня внутри потеплело. Мы с Олив попали в чудесное место, где нас окружили любовью и заботой. Бермондси остался в прошлой жизни, где-то очень далеко от этой маленькой деревенской школы среди зеленых холмов.

Я посмотрела на площадку, увидела Олив, которая уже играла в классики с Эгги, и подумала, что у нас точно все будет хорошо.

Шли недели, а потом и месяцы, и постепенно деревенька Гленгарит стала нам вторым домом. Здоровое питание и свежий воздух нам обеим шли на пользу. Щеки у Олив порозовели, да и я уже не была такой худой, как раньше.

Бермондси превратился в далекое воспоминание. Конечно, мы скучали по маме, Тони и малышу, а мне не хватало моей дорогой подруги Анджелы. Зато здесь мы могли жить, не опасаясь налетов и бомбежек, и свободно бегали по полям и тропам. Иногда по вечерам мы все выходили в сад и смотрели на красные всполохи над Кардиффом, которые напоминали нам, что война продолжается.

Олив с Эгги очень сдружились и каждый день после школы играли вместе либо у нас, в доме священника, либо в кондитерской лавке, где жила Эгги. Олив рассказала, что Эгги родом из городка под названием Ковентри, который бомбили почти так же сильно, как Лондон.

– Эгги мечтает остаться здесь насовсем, – заявила однажды Олив. – И я ее понимаю. Ты только представь, как это – жить в магазине сладостей.

– Ты бы осталась без зубов, Олив, – возразила я.

– Да, но у меня же новые вырастут, правильно?

– Ах, Олив! – рассмеялась я.

– Ну ведь так и есть.

– Пожалуй, да, но представь, какой бы у тебя был вид, пока бы ты их дожидалась.

– Ей дают сладости каждую пятницу, и она делится ими со мной. Я обожаю Эгги, Нелл.

– Она очень милая, просто конфетка.