— Но не можете. Что сегодня произошло? Почему вы приняли решение, но оно так ударило по вам?

— Потому что с Мариной нельзя так, как нужно мне, — начал злиться я.

— Она знает об этом?

— Знает. Но я прекрасно понимаю, почему не может мне дать все и сразу…

— Сможете терпеть дальше? — наступала она все увереннее.

— Не уверен.

— Подождем катастрофу или сработаем на опережение?

— Я не уверен, что вы поможете.

— Вы заранее считаете меня недостаточно компетентной. Скажите, Тахир, может, вы и Марину считаете неспособной сделать вас счастливым просто потому, что вам так проще? Вы ей шанс давали?

— Я связал ее и вставил в рот кляп, — мстительно сообщил я.

Катерина опешила. Но ненадолго.

— И какую цель преследовали?

— Приручал к рукам.

— И как?

— Руки дрожат — не проверить, — процедил.

— Хорошо, давайте проверим вместе. А то, может, мне лучше отстранить вас от посещения моей пациентки? Поломаете ей что-нибудь…

— Как мы заговорили, — недобро сощурился я. — Ну попробуйте.

— Тахир, нам обоим понятно, что с вас хватит, — парировала она. — Я профессионал. Доверьте мне то, что не можете сами. Вам нужна помощь. Я готова помочь.

Я уставился ей в глаза, и ее взгляд дрогнул. Хороша помощь. И доктор все правильно поняла:

— Да, вы мне симпатичны, — вернула она на меня уверенный взгляд. — Поверьте, симпатизировать вам несложно. И то, что при таких обстоятельствах Марина все равно тянется к вам, неудивительно. А мои симпатии никак не скажутся на результате.

— Уверены? — склонил я голову набок, усмехаясь.

С языка рвалось совсем другое. Но я сдался. Чертовски хотелось… что-нибудь, что, наконец, позволит перевести дух.

— Сейчас я могу сделать вам укол. Чтобы выспаться, успокоиться и получить передышку. Я понимаю, что с вами сегодня произошло.

Я медленно заполнил легкие воздухом. Да, у меня в принципе незатейливый диагноз — гон.

— Я обещал Марине пообедать с ней, — опустил я плечи.

— Любите себе нервы дергать? — неодобрительно заметила она. — Вы не способны сейчас на такие простые вещи, как пообедать с ней. Ваш зверь будет искать любой повод, чтобы установить свои правила. Вы же сами доводите до катастрофы, а потом терпите ее результаты…

Катерина перестала мне улыбаться. Смотрела сурово, выглядела профессионалом… Но мне все равно было понятно, что она просто защищается от меня.

— Тогда делайте уколы, — капитулировал я.

— Хорошо, — поднялась она. — Пойдемте в процедурный.

Я проследовал за ней, покорно улегся на кушетку и получил заслуженную терапию.

— У вас примерно полчаса, — отвернулась она, снимая перчатки. — Вернетесь в номер или отдохнете в отдельной палате?

— Вернусь, — поднялся я и, натянув джинсы, покинул кабинет не прощаясь. Только очарованного доктора мне не хватало. Не весна все-таки.

Ноги перестали дрожать, и я добрался до номера Марины почти спокойным. Она сидела за столом со скетчбуком, поджав под себя ноги. Увидев меня, отложила все и поднялась:

— Я обед заказала…

— Отлично.

— Где ты был?

— Курил.

Я прошел к ней и сбежал взглядом в короткое сканирование своей самки, лишь бы в глаза не смотреть. Она оделась в светлую пижаму и всем видом звала сгрести ее в объятья и завалиться в кровать.

— А еще напоролся на доктора…

Марина усмехнулась:

— А с тобой не соскучишься.

— Ты как? — наконец, нашел я в себе силы посмотреть ей в глаза.

— Жду тебя. — И она смущенно покусала губы. — Не знаю… Тахир… Давай поедим и… я хочу еще попробовать…

— Мне вкололи транквилизатор, — невесело усмехнулся, чувствуя, как снова накатывает слабость.

— А… — нахмурилась Марина. — Тогда тебе, наверное, лучше лечь. Ты же не уйдешь?