— Мои тоже его находили, — крякнул Брендон, а на конце его сигары загорелся огонек, — ничего особенного.

Я внимательно смотрела за каждым движением детектива. Вот он размахивает сигарой, вот падает пепел… Точно!

— Рихард был прав! – воскликнула я, хватая у тролля пакетик и спеша к Террелу. Он определенно был прав!

10.  Глава 9. Мария

Глава 9. Мария

- Рихард! – крикнула я, выбегая на площадь, окрыленная своей догадкой и подгоняемая желанием поделиться, – Рихард!

- А наш друг не растерял таланта, - хмыкнул Элисдэйр, за моей спиной, - Они общались от силы три минуты, а она уже зовет его по имени и спешит сообщить свою догадку раньше, чем нам.

- Он просто обаяшка, - послышался мрачный голос Артура.

- Ни одна женщина не устоит перед ним. Даже мертвые женщины чувствуют, когда он походит, - усмехнулся Элисдэйр. - Я клянусь! Я видел, как ему улыбается труп! И строит ему глазки! Вот что значит, отъел харизму!

- Я здесь, Мария! – отозвался глава управления чернокнижников, из собравшейся толпы возле тела.

Поднялся ветер, и кажется, собирался дождь. Тролли работали усерднее, а я на мгновение залюбовалась герцогом Террелом, сбавляя шаг.

Я сделала это нарочно, чтобы продлить сладкие мгновения, когда дело вот-вот будет раскрыто. Догадка, витавшая в воздухе вокруг меня, заставляла меня улыбаться.

- Гляди, она ему улыбается, - усмехнулся Брендон. - Сейчас уведут твою студентку. Выдадут черный плащ, увесистую книженцию и запишут в группу быстрого реагирования. Артур, ревнуй!

- С чего бы это? - спросил голос Артура, а мне был отчетливо слышен их разговор.

- Смотри, какое у нее красивое дело, - задушевно заметил Брендон. - А как виляет уликами! Я бы на твоем месте допросил бы ее в романтической обстановке.

Черный плащ его светлости развивался на ветру, словно адамантовые крылья. Черный гримуар, пристегнутый серебряной магической цепью, парил перед чернокнижником. Вытянутой вперед рукой Рихард перелистывал в нем пожелтевшие и испещренные мелким почерком страницы.

Ровные смоляные волосы были собраны в высокий хвост, с выпущенными двумя прядями вокруг лица.

Мерзкий дождик оставлял росчерки на плащах. Еще немного, и улики смоет. А с ними и ниточку, которая вела к убийце.

- Иди, чего встала? – хмуро пискнула Саланола, ущипнул меня за икру, - Ишь, любуется стоит! Лично я еще одного не потяну! Кто ж знал, что ты такая вертихвостка!

- Ой, простите! Я просто обдумывала, с чего начать! - пискнула я, спохватившись, тут же краснея. - Все-таки, это мое первое задание! Я не должна его провалить!

- Ой, кому ты по ушам ездишь! Ты там смотришь, словно тебе там сливками намазали! Вы же отродясь ничего не делали! Что-то я ни разу не видела, как герцоги, скрючившись в три погибели шарились руками по локоть в глубокой лужи? Или, отковыривали ногтями бумажку, прилипшую к мостовой? Или сидели под деревом, как три срущих енота с мешками под глазами и труп откапывали!

- А что? И такое было? - спросила я, глядя на зеленую бабушку.

- Нет, приходят тут, как на светский раут. “Драсте-драсте, как ваше ничего? О, вы сегодня в настроении!”. Потом покурят, а как покурят так этот Ухты скажет, что есть охота.

- Это кто? - спросила я, забыв, куда шла.

- Вон он! - ткнула зеленым пальцем бабушка. - Играет в паровоз!

Брендон, значит!

- Потом Эйты скажет нудным голосом, что он не голоден и будет орать “Быстрее!”, - продолжала бабушка.

- Это … Дай-ка угадаю! Артур! - прыснула я, косясь на Сэйзера.

- А потом Ахты скажет что-то вроде: “Кажется, холодает, теплеет, дождь собирается… А пойдемте - ка мы домой!”, - жаловалась бабушка. - Ухты скажет: “Ух ты, какая хорошая идея!”, Эйты скажет: “Эй ты, поторапливайся!”, а Ахты скажет: “Ах ты, копуша!”. Вот так и работаем.