Зафиксировав мой рот, он взял в руку бокал и налил в треть меньше, чем прошлый раз. Проделав то же самое, что и вчера, он заставил меня проглотить жидкость, затем вернул кляп на место, чтобы я не кричала, но я успела пообещать ему:

– Я посажу тебя, тварь, или убью.

Но он отнёсся к этому спокойно, как будто слышит каждый день в свой адрес. Я надеялась, что жидкость выветрится и не подействует, но через десять минут я ощутила, как под кожей начала просыпаться чувствительность, а соски затвердели. Я дёрнулась, показывая мужчине, что вещество начало работать. В этот раз паника была не такой сильной, а лишь захватила тело, позволяя мне ощущать каждое прикосновение. Я дёргалась оттого, что дёргалась – назовём это так.

На запястьях лёгкая шероховатость кожаного ремня отдавала импульсами по всему телу. Я чувствовала каждый микрон чего-либо, что меня касалось. Мне хотелось подняться с кровати, чтоб моя спина не чувствовала постельное бельё, и я изогнулась в дугу, упираясь на ноги и на плечи, поднимая туловище. Мужчина довольно улыбнулся и подошёл к кровати. Я упала обратно от страха, простонав от соприкосновения с тканью. Страх сегодня был другого рода, как будто ты боишься, что по тебе ползут тысячи пауков и единственный способ от них избавиться – ничего не касаться. Клиент провёл по моей лодыжке рукой, и я попыталась сбросить его ногу, отчаянно бьясь ей о кровать, но он перешёл к колену, и я простонала от жуткого чувства, потому что кто-то играл прямо на моих нервных окончаниях. Ничего не помогало. Когда мужчина начал снимать рубашку, я дёрнулась, отчего сама же и получила дискомфорт. Псих встал между моих ног и расстёгнул ширинку, доставая свой большой и твёрдый член. Я замерла, понимая, что это конец. Он двумя руками провёл по моим ногам, и я дёрнулась от нервных импульсов и закатила глаза. Мне казалось, большие многоножки ползут по моей коже, так чувствительно она была, а мозг воспринимал это как прямую угрозу жизни. Я билась на кровати, выгибаясь от каждого прикосновения мужчины, а голос был сорван от постоянного мычания. Когда он дотронулся до моего клитора, я поползла вверх, больно царапая себе ноги, но мужчина меня подтянул к себе и одной рукой трогал меня, а второй водил по члену, то ускоряясь, то замедляясь. Он кончил, когда вставил мне палец в лоно, а я выгнулась.

Его сперма обожгла мою кожу, как кипяток, и я попыталась перевернуться на бок, чтобы слить её с себя, но она лишь растеклась по боку, принося мне болезненные, резкие ощущения, как будто кто-то распорол мне брюхо. Мужчина поднялся с кровати и пошел в ванную комнату, когда он вернулся полностью застегнутый, чистыми руками надел рубашку, пиджак и ушёл из номера.

Через десять минут в комнату пришел Билл и, посмотрев на подсохшую сперму у меня на коже, одобрительно хмыкнул.

– Молодец, я даже тебе заплачу, – сказал он, отстегивая мою руку, но я дернулась, как от удара плетью.

– Ты дура что ли? Он снова попытался зафиксировать мою руку, чтобы отстегнуть, но я выгнулась, как будто демон во мне просился наружу.

Он вытащил шарик из моего рта, снял с головы ремешок.

– Не трогай меня, не трогай, не трогай, – причитала я, как умалишенная.

– Что ж он вам такое подмешивает? – ухмыльнулся мужчина и посмотрел на меня. Он дотронулся до моего колена, а потом до лодыжки, чтобы расстегнуть, но я била ногой, как бьёт конь копытом.

– Лежи пока так, может, к утру очухаешься, – сказал дядя, вытирая краем одеяла сперму с моего живота. Ещё час минимум я лежала в невменяемом состоянии, ощущая, как под кожей пульсируют нервные окончания, а паника ещё несколько раз подкатывала к горлу, подсказывая мне бежать, а движения ногами возвращали в безумие.