– Ты сгущаешь краски, – отмахнулась Сапфир. – Ну нарушишь ты договор, и дальше что? Думаешь, они разозлятся и прикончат нас?

– Они прикончат меня. А у остальных начнутся проблемы, – пояснил Гронидел.

Принцесса искоса взглянула на Шершня и прикусила губу.

– И давно ты стал таким правильным? – спросила она.

Гронидел прищурился и уставился в стену, будто что-то припоминал.

– Года два назад, – лениво потянул он. – Но тебе не понять: ты же абсолютно безответственная особа. Что тебе до остальных, когда собственная жизнь катится по наклонной?

– Сказал Ивсей, принося себя в жертву миру, которому на него наплевать! – пафосно отчеканила Сапфир и обвела рукой помещение кабинета. – Верной тропой следуешь. Счастливого пути! – Принцесса хлопнула себя по коленям и хотела встать, но Гронидел схватил ее за руку и остановил.

– Так ты согласна на сделку?

– Нет, конечно! – возмутилась она. – Гарантий, что ты помрешь через год, нет. Да и причины твоего предложения для меня пока секрет.

– Брат сосватал меня королеве Ошони, – признался Гронидел. – Та приняла его предложение, но официального заявления еще не было. Этой сделки нельзя допустить. Ты идеально подходишь для обмана. Туремская принцесса, знаешь все секреты и подноготную ордена Повелителей силы, сама владеешь даром. Ошони злопамятны. Женюсь на обычной дере – она и месяца не проживет. А на тебя уязвленная королева Ошони не замахнется. Война с Туремом ей не нужна.

– Дело не в этом. – Сапфир отдернула руку, которую удерживал Гронидел. – За нарушение договора брат тебя и титула, и состояния лишит. Будешь на подаяния Рубин и Ордериона жить.

– Или так, – согласился зальтиец.

– Не понимаю, почему ты кочевряжишься? – Сапфир снова достала флягу. – Год королем-консортом побудешь, наследника подаришь и в мир иной, где бы он ни был, сгинешь! Хороший план. – Она отсалютовала ему и пригубила.

– Последний год своей жизни я желаю прожить свободным, – заявил он. – Пусть это будет только иллюзия свободы, но, по крайней мере, я не окажусь под каблуком у девицы, которая мнит себя великой королевой.

– Спасибо, что оценил меня выше этой напыщенной высокомерной выдры.

– Сколько эпитетов! – Гронидел потянулся к кубку. – Имела честь с ней пообщаться?

– Три дня она у нас в замке гостила. Всех служанок до истерики довела. Думала, Ордерион не выдержит и все-таки испепелит ее, но нет, сдержался.

– Странно, что ты этого не сделала. – Шершень отсалютовал и выпил.

– Поверь, я была к этому крайне близка.

– Ну так что, спасешь бедного зальтийского принца от участи целовать пятки королеве-выдре? – спросил Гронидел.

Сапфир спрятала флягу в карман накидки и наклонилась к лицу Шершня.

– Не-е-ет, – ласково прошептала она. – И с радостью отправлю вам поздравления с пожеланиями счастливого брака!

– Угодила пташка в клетку, – так же ласково ответил Шершень и впился в ее губы, нагло уложив ладонь на пышную грудь.

Сапфир опешила. Мгновение – и дверь в кабинет распахнулась. Гронидел тут же отпрянул от принцессы и повернулся лицом к застывшей в дверях служанке.

– Приберетесь завтра. Сегодня не нужно. – Шершень расплылся в масляной ухмылке.

Сапфир переводила ошалелый взгляд с зальтийца на служанку и обратно, пытаясь понять, что только что произошло и почему она все еще не сожгла этот кабинет вместе с Шершнем и девицей, до сих пор прижимавшей руку к губам.

Служанка извинилась и закрыла дверь. Принцесса понимающе кивнула и медленно встала. Ее спокойствие поражало даже саму Сапфир. Неужто обрела пресловутую невозмутимость гонцов смерти?

– Ничего не выйдет, Гронидел, – равнодушно констатировала она. – Мне на свою репутацию наплевать, а тебя пополощут и отстанут. Счастливого брака с выдрой!