– Да, я – так. Шутейно… Проверочку Сереже устроил. – хихикнул обратившийся ко мне с просьбой.

– Ты, у себя в цеху народ проверяй. – покачал пальцем в воздухе мужчина, что занимал койку подальше от окна. – Проверяльщик нашелся… Скольким уже после твоих проверок плохо стало.

Лицо у говорившего покраснело, зол он был на лежавшего у окна.

– Остынь, остынь… Закипел самовар…

Говорящий это улыбнулся. Не весело, а как бы оправдываясь.

Я, как мыл пол, так и мыл.

Так, проверочки тут ещё какие-то устраивают… Провоцируют.

Палата была не велика и скоро я с мытьем закончил.

– Пойдем, Сергей, перекурим. – лежащий ближе к двери сел на кровати.

Я не отказался.

– Ты, Сергей, на Семена не обижайся. Проверочник он. Сам из-за этого мается. Скоро их ликвидируют. В заводской многотиражке писали уже, что это движение признано вредным и соответствующие оргвыводы делаются. Ошиблись товарищи с выдвинутой инициативой, отступили в сторону с верной дороги.

Проверочник… То, ударники, то – проверочники…

– Понял. Принял к сведению. Спасибо, что сказали.

Лишний раз поблагодарить кого-то – язык не переломится, без костей он, а человеку – приятно.

– Спасибо ещё раз. Пойду дальше пол мыть.

Так я до конца смены санитарской работой и занимался. В клинико-диагностическую лабораторию кровь и прочее носил, пациентов на каталке транспортировал, у сестер отделения на подхвате был.

Делал что скажут, а сам всё думал, что же такое произошло? Понимания текущих событий пока у меня не было.

Я уже домой после смены собирался, как Петрович меня у самых дверей раздевалки остановил. Помахал мне рукой с середины коридора.

Ну, начальник зовёт, значит – надо подойти.

– Сережа, выручай.

Что-то плохо заведующий отделением выглядит. Бледный, пот на лбу бусинками, стоит и левую половину груди потирает. Морщится ещё при этом.

– Василиса приболела. Не возьмешь ночную смену?

Василиса, это – санитарка в операционной. Что с ней случилось? Весь день сегодня как молоденькая кобылица скакала, а тут – приболела.

– Я тебе в твой журнал достижений помощь при операциях запишу. Сколько операций ночью будет, столько и плюсиков получишь.

Журнал достижений? Что это такое? Сказал бы кто…

– Сам знаешь, плюсики эти дорогие. При поступлении в институт тебе помогут.

Петрович – хороший руководитель. Знает чаяния подчиненных, их цели и мечты. Когда что-то поручает или предлагает, всегда так дело повернёт, что это – ступенька или шажок именно к твоей цели, тебе самому это нужно и выгодно. Да, для отделения это хорошо, но и ты сам в накладе не останешься. Умеет он мотивировать. Причем, всё больше пряниками. Кнутом редко пользуется.

– Может и на ассистенцию возьму, крючки на операции подержишь… – продолжает искушать санитара завотделением. – Скоро к нам ординаторы придут и поассистировать целая очередь будет. Санитара и близко не подпустят…

Да, змей…

– Правда, запишу это как помощь при операции. Санитарам ассистировать неположено.

Расставил Петрович все точки где следует и на меня смотрит. Сам всё грудь потирает.

– Помогу, – я тут же согласился.

Когда руководство просит, лучше не отказываться.

– Вот и хорошо. Сейчас в приемник беги. Там девица с аппендицитом поступила. Побрей её и поднимай в операционную.

Ну, дорогу в приемник я хорошо знаю. С третьего курса там подрабатывал. Кстати – санитаром. После четвертого аккредитовался на среднего медработника и уже сестринские функции там выполнял. Все бригады со скорой знал, за руку с докторами и фельдшерами здоровался.

Дошел до приемника, а там Василиса. Живёхонька и здоровехонька. С молоденьким врачом кокетничает. Меня увидела – в лице изменилась.