– Ты точно молишься за то, чего правда желаешь? – размеренным и спокойным голосом начал он. То, как и кажется, полагает священнику. Да, несомненно, перед ней стоял священнослужитель, в рясе и с крестом наперевес грудине. Едва заметные морщинки на его лице, показавшаяся тонкими волосками седина на ухоженных усах и короткой бородке выдавали в нём мужчину средних лет. Его вопрос удивил её и Саманта поёжилась. Наверное, холодно было в церкви.

– Конечно. Почему вы спрашиваете?, – незамедлительно ответила Саманта, не понимая, о чём он. Или делала вид, что не понимала. Священник всё ещё не смотрел на неё. Это раздавалось лёгким флёром раздражения внутри девушки.

– Прошу прощения, если отвлёк. Вовсе не хотел, – перевёл наконец, отвлекшись от картины, мужчина повернул голову к своей собеседнице. Саманта увидела в его глазах глубинное спокойствие, что немного успокоило и её вскипающие эмоции.

– Всё… Нормально. Вы не мешаете, – тихо пробормотала она.

– Ты очень заметный человек. Но я не видел тебя здесь раньше. Ты прибыла в этот город недавно?

– Верно. Но… Заметный человек? – переспросила девушка, непонимающе глядя на собеседника.

– А как же. Эти рубиновые глаза сразу привлекают к себе внимание. Когда я посмотрел в них, то сразу же вспомнил рувиросы, – объяснил священник, – Необычное явление. Я батюшка Дунстан. Каково твоё имя?

– Саманта.

– Ох, Саманта, – мечтательно произнёс служитель, слабо покачивая головой, – Это имя означает «Посланная Богом». Должно быть, твои родители долго ждали тебя, раз нарекли сеем образом? – заинтересованно продолжал рассуждать мужчина.

– Родители, – тихо промолвила девушка, погружаясь в воспоминания, – Даже не знаю. Моя мать говорила, что очень ждала моего появления, может быть, поэтому.

– А отец? – на вопрос священника девушку немного больно кольнуло.

– Он никогда ни о чём таком не говорил, – коротко ответила она, – Скорее больше брата ждал, – Саманта немного помрачнела. Стыд и вина вновь окатили её, вспоминая брата, а вспомнив отца, в ней заныл недолюбленный ребёнок. «Зачем только он заставил меня вспоминать это…» -раздражённо думала она.

– Почему вы интересуетесь? – хмуро спросила Филдс. Священник удивлённо распахнул глаза.

– О, дитя. Прости, если заставил подозревать в чём-то неладном себя. Ничего дурного не хотел, – и священник источал вид простейшей заинтересованности личностью новоприбывшей незнакомки, что Саманта даже слегка расслабилась во время его искренних вопрошаний. Это ведь простой человеческий разговор, которого у неё давно не было и в недавнее время все люди только и норовили, что отвязаться от неё скорее, что тот надзиратель, что работники в больнице. И только сейчас её будто бы окатили ледяной водой, и она вышла из полудрёма, вызванного безмятежными речами. Он хочет задеть её? Узнать больные точки и надавить?

– Я не допрашивал тебя. Люди приходят ко мне, только сами рассказывая то, что хотят рассказать. Это то место, где нет месту принуждению и козням. Не говори, если не хочешь или не готова, – Саманта выдохнула даже с какой-то благодарностью и стало ей немного стыдно за свои злые вопросы. Но она ещё не готова признать, что была не права или просить прощения.

– Я поняла, – и вслед за её словами, сзади возник какой-то другой голос.

– Пора возвращаться, – сказала медсестра, уже перебирая в руках парочку верёвок, готовая привязать Саманту к себе. Девушка лишь кратко кивнула, бросив на священника прощальный взгляд. Когда две фигуры уже начали отдаляться, священник бросил в спину девушки.

– Ты всегда можешь прийти сюда и рассказать, что пожелаешь. Здесь тебя всегда ждут. Бог с тобой, дитя, – сердце девушки на секунду согрелось добрым словом.