М. К. Треушников, разделяя категории способа и формы, указывает, что способ – это категория материального (регулятивного) права, а форма – определенная законом деятельность компетентных органов по защите права, т. е. по установлению фактических обстоятельств, применению норм права, определению способа защиты права и вынесению решения[241].
Поскольку сущность самозащиты как гражданско-правового средства состоит в совершении правомерных действий, направленных на обеспечение неприкосновенности субъективных гражданских прав, она представляет собой не столько совокупность правовых инструментов (средств самозащиты), сколько деятельность по их применению посредством различных по содержанию действий (способов самозащиты). Ученые, называющие самозащиту способом защиты гражданских прав, не учитывают динамическую составляющую ее правовой природы и многообразие способов самозащиты прав.
Неоднозначная и противоречивая трактовка самозащиты в законодательстве дала почву для продолжения дискуссии, начатой еще в советский период на совершенно ином правовом материале. С одной стороны, упоминание самозащиты в числе способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вооружает довольно весомым аргументом сторонников концепции самозащиты как способа. С другой стороны, использованное в ст. 14 ГК РФ выражение «способы самозащиты» дает основания утверждать, что самозащита является одной из форм защиты, поскольку все способы защиты гражданских прав, в том числе и способы самозащиты, реализуются в рамках определенных форм, и следовательно, законодатель ошибочно причислил родовую категорию самозащиты прав к видовым (способам защиты). Рассматриваемый вопрос осложняется тем, что законодатель не оперирует понятием «форма защиты» как таковым, используя вместо него термины «порядок защиты» и «способ защиты», поскольку «действующий ГК РФ отказался от классификации способов защиты по критерию управомоченного на их применение»[242]. Но даже на основе столь противоречивого нормативного материала представляется возможным логически доказать, что самозащита является формой защиты гражданских прав.
Во-первых, самозащита не может являться способом защиты права, поскольку способ – это система, состоящая из определенных действий, осуществляемых в заранее установленной последовательности. Действия по самозащите гражданских прав могут осуществляться самыми различными способами. При этом самозащита гражданских прав может осуществляться некоторыми из способов, указанных в ст. 12 ГК РФ (пресечение действий, нарушающих право, прекращение или изменение правоотношения, пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения[243], взыскание неустойки), и потому не может быть поставлена с ними в один ряд. В процессе самозащиты могут быть выработаны новые ее способы, не известные юридической науке и практике.
Во-вторых, судебная и административная формы защиты имеют собственный порядок реализации (процесс). Если самозащита является способом, она должна осуществляться в рамках одной из указанных форм, подчиняясь ее процессуальным особенностям. Однако, как справедливо заметил В. П. Воложанин, самостоятельное осуществление права производится в непроцессуальном порядке и потому характеризуется отсутствием контроля со стороны юрисдикционного органа