заявления. Любое толкование сна, любой психологический закон, любой инсайт являются одновременно и ответом, и новым вопросом. И всякое субъективное психологизирование отражает архетипические процессы mundus imaginalis (мира воображаемого), так что чем более воображаемым – непосредственно в образах – выступает такое психологизирование, тем более обоснованным оно является и тем с большей правдивостью оно отражает само психическое. Поэтому Юнг всегда относился к своим имагинативным психологическим содержаниям преимущественно гипотетически, как к «если бы», как к фантазиям, которые он называл «мифологизированием». Плотин также обращался к мифу, когда демонстрировал инсайт (Плотин, 1995; Геракл – с. 589, Кронос – с. 57, Афродита – с. 289, Эрос – с. 549–573, Музы – с. 120, Зевс – с. 121, 125, 132–133, 136).

Марсилио Фичино (1433–1499)

Итальянский философ, организатор флорентийской платоновской Академии, Марсилио Фичино перевел на латинский язык сочинения Платона и неоплатоников Плотина, Ямвлиха, Прокла, Порфирия, Михаила Пселла. Он является автором книг «Платоновская теология о бессмертии души», «Книга жизни», «О христианской религии», «Письма». На русском языке его работы до сих пор не издавались, и психологам это имя практически неизвестно.

Хиллман считает Фичино глубинным психологом, автором, писавшим на психологические темы. «Когда отец Марсилио, доктор при дворе Медичей, взял мальчика первый раз с собой, то тем самым решил его судьбу: лечить людские души по аналогии с отцом, лечившим их тела» (Hillman, 1975a, p. 154). В своих трудах Фичино взял многое из неоплатонической традиции, сделав центральным моментом своих рассуждений человеческую душу. «Душа – величайшее из всех чудес природы. Все другие вещи, обретающиеся под Богом, всегда несут в себе лишь одно-единственное бытие, и только душа обнимает все вещи вместе… Поэтому она по праву может быть названа центром природы, срединным местом всех вещей, последовательностью мира, ликом всеобщности, связью и слиянием текущих моментов универсума» (там же, р. 155). Поместив душу в центр мироздания, Фичино сделал свою философию психологической и признал при этом, что любая подлинная философия основана на психологическом переживании, определяет последнее и определяется им.

Хиллман говорит также об идеях Фичино, касающихся образования и воспитания. «Истинное обучение – обучение психологическое». Традиционные методы обучения философии – логика, эмпирическая методология, теологическая метафизика – требуют в равной степени встречного обучения души. Это осуществляется «интроспекцией внутреннего переживания, которое учит независимому существованию психической деятельности, отдельной от деятельности телесной». Под «телесной деятельностью»[4] следует понимать неоплатоническое утверждение о способе видения мира, который непсихологичен и, стало быть, погребен в темнице натуралистического, буквалистического и материалистического бессознательного.

Таким образом, «встречное обучение» представляет собой психоанализ, предлагающий человеку узреть прежде всего психическую реальность и рассматривать далее все события в плане их значений и ценности для души. Его позиция, утверждающая, что разум имеет свое обиталище в душе, сродни юнговскому esse in anima, «бытию в душе» (Юнг, 1995б, пар. 66, 67). Реальность человеческого бытия есть реальность бытия психического, и это сама по себе единственная реальность, которая опознается мгновенно и непосредственно и также мгновенно и непосредственно представлена. Все, что известно, известно посредством души, то есть передано через психические образы, которые и составляют нашу первичную реальность (Юнг, 1994а, с. 183).