После тяжёлых вздохов и многозначительных взглядов часа через полтора всё ж заговорили.
– Нас больше и больше, – озираясь по сторонам, заметил наблюдательный Серёга.
– Это точно, – подтвердил Вовка, посмотрев через всю палатку на противоположный дальний вход.
– Палатка человек на пятьдесят, а тут все восемьдесят натолкалось, – поддержал разговор Игорь, осматриваясь, будто пытаясь пересчитать всех, кто находился в хилом помещении.
– Все наши, – констатировал Славик.
– Нет. С того конца слышал разговоры о Минеральных Водах, – опроверг Ваня. – Кучкуются с теми, которые были у столовой.
– Уроды, – сквозь зубы выцедил Игорь.
– Да ладно, их там много уже, – покосившись в дальний угол палатки, спокойно сказал Вовка.
– Взгляды у них недобрые, – подметил Санька. – Ну, чего теперь…
Снова все замолчали, понимая, что всё сказанное было не просто так. Раз есть где-то рядом недобрые взгляды, значит, там могут, и наверняка будут, замышляться недобрые дела. А это плохо. Лишние проблемы. А зачем они? Домой надо ехать. Домой!
Ужинали поздно. Продукты, купленные на последние деньги, решено было разделить с расчётом, чтобы осталось что-то пожевать на утро. Так и сделали. Поели тушёнки с хлебом, запили лимонадом. Консервы, булочки и пара бутылок лимонада – на утро. Маловато, но всё-таки жить можно – не на голодняка!
Закурили купленные Ваней «гражданские» сигареты. По очереди стали кашлять.
Заговорили:
– Вот так дела!
– Прикурились к «Гуцульским», «Охотничьим» да «Северным»…
– Дожились, что от нормального табака кашлять стали!
– Ещё не до того тут доживёшься!
– Ванёк, аккуратней с сигаретами, чтобы до завтрашнего полудня хватило…
– Да завтра точно улетим…
– Сплюнь! – И дальше, и дальше, и дальше. Вели беседы ни о чём и о чём-то, курили, потом опять вели беседы.
Свет ещё горел, а ребят уже охватывала непонятная полудрёма. Может, потому что сегодня пережили трудный день, испытали стресс. Воочию увидели, как отрывается от земли и взлетает в небо самолёт. «Дембельский» самолёт!
Перед самым «отбоем», разделившись по трое, сходили в туалет. Сначала одни, после другие. Обошлось. И то хорошо. Почти все обратили внимание на всяких тёмных личностей, шнырявших по палаточному лагерю. Заключили, что ходить ночью небезопасно даже по трое. Впрочем, без чемоданов можно. Хотя есть риск лишиться значков и испортить парадку. Но куда денешься?
На том и закончился ещё один тяжелейший день пребывания Саньки Голикова и его товарищей на пересыльном пункте.
Может, последний день?
Глава 7
Жизнь – это большая книга:Два года службы – это две страницы,Вырванные на самом интересном месте.Из солдатского блокнота
Прошло ещё четверо суток!
Военный аэродром Фалькенберг тонул и захлёбывался в белесых густых клубах дикого тумана.
Палаточный лагерь, в котором ждали своих рейсов уже тысячи «дембелей», всё больше и больше походил на тюрьму. Рассчитанный на одну тысячу триста человек, он принял около пяти с половиной тысяч, не выпустив за последние три дня ни одного. Все эти люди, казалось, брошенные на произвол судьбы, остановившиеся в шаге от исполнения мечты о доме, проявляли невероятную стойкость и волю, пытаясь просто выжить в нечеловеческих условиях. Но всему есть предел. И они постепенно… зверели.
Давно уже не функционировала и была закрыта столовая. То ли кончились продукты, то ли при всём желании не могла она накормить, пропустить через себя такую массу людей? Никто ничего не знал. Закрыта, и всё. На входной двери щеколда с навесным замком.
Однажды поздним утром автолавка, с которой на территории пересыльного торговали продуктами, сигаретами, сувенирами, была ограблена. Голодные «дембеля» просто внаглую растащили еду и сигареты. А когда продавец-прапорщик и водитель-сверхсрочник попытались им препятствовать, их просто-напросто избили. Только через полчаса, очухавшись и придя в себя, они еле-еле забрались в кабину голубенького ГАЗ-53, завели его и медленно поехали в сторону КПП.