Весной, нет зимой – еще зимней пред-весной – в ней произошло еще одно эпохальное событие, в той же теме чувственной самоидентификации.

Проболтав в поезде, едучи с каникул, с соседом по купе – молодым мужчиной, тоже по образованию историком, весело и интересно, делясь историческими и студенческими впечатлениями, Женя весьма удивилась, когда он предложил «погреться вместе». Это было не первое такое ее удивление. По обычному сценарию, сначала Женя перестала соображать, потом задалась вопросом: «А почему?», потом «И что же теперь делать?» и, наконец, «А как же все-таки отказать?». А поняв, что уже поздновато, тоже как обычно, сделала вид, что ну, да, я тоже этого хотела… – ну, чтоб не выглядеть совсем дурой… Ну, так своеобразно Женя тогда понимала чувство собственного достоинства.

Лирическое отступление. Какое богатое разнообразие мотивов для секса находится в женском внутреннем мире: растерянность и удивление, жалость и нежелание быть грубой, сделать больно, задеть его трепетные чувства или мужское самолюбие, нерасторопность той самой самоидентификации: я не хочу – и не надо, забывчивость, что нужно вообще себя (а не его) об этом спросить – и в итоге нежелание выглядеть дуррой (а уж лучше сразу ею и быть). И это в действии, которое должно совершаться по единственной причине: я его хочу. И это еще не доходя до супружеских долга и обязанностей.

Вот у мужчин, наверняка, такого не бывает. Все-таки мужчины – более цельные натуры.

Вернемся к тому Сереже, точнее, к Жене, уже лежащей под ним. Когда она, пройдя все стадии околосексуальных мотивов, решила-таки вовлечься в ситуацию, в не по ее сладкой воле свершающееся совместное действие – прошло минуты 2, ну, 3, оказалось…

– Ты что еще от него хочешь? Он больше уже не сможет, – сообщил Жене Сережа.

…что все уже было.

В Жене образовалась пауза, достойная большого артиста, за время которой сосед переехал к себе и заснул. Вопрос с двумя восклицательными знаками – к самой себе: доколе?!! И-зачем-тебе-такое-нужно? И не то, что такого было очень много, но – важна тенденция. Женю она совсем не устраивала.

Утром после поезда был еще автобус – и им снова было по пути. Полпути. Сережа не замечал идущей в Жене работы. И так они и расстались: Женя видела его растерянное лицо и огорченно удивленную спину, удаляющуюся в белое поле снега, за которым где-то теряются загадочные уральские «запретки»… Ну, прости меня, Сережа.

В довесок, в ближайшее же время папа Жениной подруги к чему-то рассказал им анекдот. Про женское половое бессилие. Заканчивался анекдот так: «Вы меня не поняли, доктор, я отказать не могу». Женя была в восторге, чуть не захлебнулась чаем и не захлопала в ладоши. В яблочко!

И вот, общечеловеческой календарной весной – не кошачьей полугодовой осенью-весной с сентября по март с перерывом на зиму – длящейся с зимнего солнцеворота до конца, очень примерно и когда как, января – Женя решила подытожить свои недолгие – всего второй год, если считать с сексом, и долгие – можно сказать с детства, если только с желанием оного – отношения с мужчинами. Она поняла – здесь должна играть торжественная и таинственная музыка – что у нее… комплексы.

Травмы детства, как сейчас она бы это назвала, уже начитавшись психологов. Отношения родителей между собой, отношения бабушки и дедушки. Отношения лично ее с папой. Ну, и тому подобное. Она поняла, что замуж не хочет не только по идейным соображениям всеобщего права на полигамию и женской обязанности моногамии, но и просто боится и не верит. Нет вдохновляющего образа. Чужие – не работают. Работают – клеточные. Просто страшно – просто так и бескорыстно. Нафиг так жить?