– Удачи тебе, Вася!

– Боевая тревога! Корабль к бою и походу приготовить! Отданы швартовы, лодка легла на курс в полигон. Погода замечательная: волнение моря – 2 балла, температура воды – 10, воздуха – около 15 градусов Цельсия, видимость «миллион на миллион».

Я в дизельном отсеке наблюдаю за работой мотористов. Холодный воздух поступает к дизелям через верхний рубочный люк и через открытые переборочные люки, его поток проносится через третий, четвертый – к нам в пятый отсек. У Володи в отсеке тепло, туда поток воздуха не долетает, полностью поглощается работающими дизелями.

Штурман доложил командиру:

– Через пять минут лодка войдет в полигон.

Никодимыч вместе с Мариной С., совершая обход корабля, не минули дизельного отсека. Марина С., натуральная блондинка, лет 26, русская красавица. Она что-то громко доказывала инженеру-механику. Он слушал, иногда вежливо возражал. Они перешли в кормовой отсек, а в это время по переговорной трубе была передана команда:

– Механику с представителем завода в центральный пост! Не буду описывать ход испытаний, подчеркну только, что Егоров с Мариной успешно выполнили все положенные режимы. Никодимыч с флагманским механиком оценили работу Егорова на пять баллов и еще раз поздравили его: он допущен к самостоятельному управлению боевой частью.

Мы с Володей с разрешения командира корабля наблюдали работу Егорова и Марины С. в центральном посту.

Как же нам хотелось самостоятельно погрузить лодку хотя бы на перископную глубину, а затем всплыть! В училище на учебной лодке мы это выполняли не раз.

– Отбой боевой тревоги! Второй боевой смене заступить на вахту!

Как-то не принято говорить, что подводники такие же люди, что физиология требует посещения гальюна (туалета). Когда лодка в надводном положении, используется гальюн, расположенный в ограждении рубки. Его посещение только с разрешения вахтенного офицера, также как курение и вынос мусора.

Конструкторы, разрабатывая проект, не предусматривают присутствия женщин на корабле, поэтому надводный гальюн просматривается с мостика, чтобы не забыть моряка, находящегося там, при погружении лодки. Марина С. приглашается на мостик, командир командует в центральный отсек:

– Выход наверх запрещён!

В 12.00 в кают-компании накрыт стол. Вестовой разливает по тарелкам рассольник. Во главе стола – командир. За столом не принято говорить на служебные темы. Марина С. здесь же, свое место ей уступил Никодимыч.

Я заметил: Никодимыч влюблен в Марину С. А почему бы и нет? Он третий год в разводе и всю свою нерастраченную любовь отдает службе. Детей от первого брака у него нет. Об этом нам поведал Филимоныч тогда, в гостях. А вот как относится Марина С. к Никодимычу, для Филимоныча не было тайной. Она влюблена в командира его лодки, карьериста, стремящегося всеми правдами и неправдами занять место командира бригады и не скрывавшего своих намерений. Мы его с Володей ни разу не видели. На корабле все вопросы решал старший помощник, симпатичный и жизнерадостный крепыш. Он в свое время окончил Одесскую мореходку, командирские классы, и успел совершить несколько боевых походов на «малютке», которой командовал. Орденоносец. Вот только не сложились у него взаимоотношения с замполитом, поэтому он попросился старпомом на подводную лодку 613-го проекта, чтобы остаться служить подводником. Ему около сорока лет. Он недавно женился, у него растут двое славных мальчишек.

До возвращения в базу оставалось около трех часов, командир устроил аварийную тревогу: «пожар» в торпедном отсеке! С «огнем» быстро справились, но были «потерпевшие». Ими занялся корабельный доктор.