– По какому праву вы меня задерживаете? – спросил я охранника.

Кажется, я ещё на что-то надеюсь? Сейчас, конечно, охранник мне ответит: «Ой! Простите, что это я, у меня же нет такого права на то, чтобы вас задерживать», – и мне откроет. Ага.

Да нет, ни на что я не надеюсь, это просто инерция.

– Начальство подойдёт и всё разъяснит, – говорит охранник. – Машину на стоянку поставьте, не перекрывайте проезд.

Мужик в очках подходит к нам, он достаёт удостоверение, предъявляет его охраннику.

– Федеральная служба безопасности. Этот человек едет со мной. Откройте шлагбаум.

Охранник впёрся взглядом в удостоверение. Я думаю, какую-то магию слово ФСБ оказывает на любого россиянина. А на людей типа «охранник» эта магия действует просто безотказно. Охранник покорно посмотрел на очкарика и пошёл в свою будку открывать шлагбаум.

– Кажется, сейчас вам всё же стоит найти несколько минут на разговор со мной? – обратился эфэсбешник ко мне.

Что ж. Может быть, он и прав. В конце концов, главное выбраться отсюда.

– Да-да, конечно, – ответил я.

Я вышел из своей машины, обошёл её и сел в белый Рено.

Очкарик сел на водительское место. Шлагбаум поднялся, и мы выехали.

ФСБ. ГРУ. Армия боевых юнитов, синекожий Танн Тираксор, Асуры.

Мир вокруг меня, кажется, нежданно-негаданно превратился в какой-то сюр.

Из докладной записки А. Ю. Щербакова о картинах возможного будущего (период конец 2021 – начало 2022 гг).

Строго конфиденциально.

Заместителю Председателя Правительства Российской Федерации по вопросам цифровой экономики и инновациям Чернышенко Д. Н.

ИНТ. КВАРТИРА МНОГОКВАРТИРНОГО ДОМА

В МОСКВЕ. ДЕТСКАЯ КОМНАТА

Мальчик лет шести сидит на сырмаке2 в детской комнате квартиры родителей и строит железную дорогу.

В соседней комнате храпит отец мальчика. Он вчера очень хорошо отметил день рождения сына, утром попил пива, не пошёл на работу и уснул под спокойный концерт классической музыки, который транслировали по ТВ. Звук телевизора достаточно громкий. Мальчик слышит диктора, который говорит тревожным голосом. Спящего у ТВ мужчину диктор никак не беспокоит, сон его крепок и безмятежен.

«…Первая группа бойцов с криогенным установками направилась в район метро „Бабушкинская“ с целью испытать данный вид оружия в борьбе против нашествия неопознанных летающих объектов, – говорит диктор телевидения. – В помощь военным в деле противостояния инопланетной угрозе в штаб по борьбе с чрезвычайной ситуацией призван вице-президент Российской академии наук, академик Андрей Юрьевич Кот. Вот фрагмент интервью с ним».

На экране ТВ появляется академик.

«Есть согласованный протокол „Андромеда“, – говорит профессор в микрофон. – Это чёткий порядок действий в случае обнаружения неизвестных враждебных объектов. Согласно протоколу, основное решение проблемы – это заморозка жидким азотом или гелием. Метод показал свою эффективность в 95% случаев – физику не обманешь. Военные же поспешили с использованием других средств вооружения. По мнению учёных РАН, которых я сейчас представляю, этого вообще делать не следовало. Потому что последствия применения оружия против неопознанных объектов непредсказуемы…»

Мимо окна мальчика пролетает вертолёт ВВС России. Вертолёт пролетает так близко от окон, что мальчик открывает рот. Мальчик встаёт с сырмака, берёт стульчик и приставляет его к окну. Мальчик забирается на стул, он смотрит в окно.

Вертолёт садится на площадь перед станцией метро, из вертолёта начинают выпрыгивать десантники в чудных костюмах. Бойцы несколько похожи на космонавтов. Их пятнадцать человек, в руках у десантников оружие, которого мальчик никогда не видел. Десант выстраивается в цепь и начинает неспешно двигаться к метро.