– Надо с компьютерными играми-то не баловаться, – сказал Вадим после того, как всё случилось. Сейчас на него навалилось понимание того, в какой замес он может попасть.

– Что? – не поняла Селюжицкая.

– Ну Тимоша же может и папе ляпнуть, чем он тут на шахматах занимается.

– А, это, – усмехнулась Юля. Она потрепала Вадима по щеке. – Мой трусишка. Об этом не волнуйся точно. Папе на сына наплевать. Папа деньги зарабатывает.

– Чего-то я думаю, что если не соблюдать меры предосторожности, то рано или поздно всё выплывет, – сказал Аллахияров. На «трусишку» он внимания не обратил. Лучше быть «трусишкой» сейчас, чем потом ползать в корчах от боли и унижений.

– А мне понравилось, Вадим, – Юля обняла его за шею, и Аллахияров понял, что Юля говорит о произошедшем только что сексе. – Спасибо.

– Не за что, – буркнул он.

И, наверное потому, что Юле понравилось, спать они стали регулярно – а именно, три раза в неделю, столько, сколько было в неделю занятий у Тима.

Правда об отношениях Юли и Вадима выплыла.

Только выплыла она совсем не так, как он этого ожидал. И с совершенно иными последствиями.

Здесь я хочу попросить небольших извинений у читателя.

Я, Вадим Аллахияров, тридцати пяти лет, житель города Москва, тренер по шахматам и участник эксперимента по проникновению в мир Дэвов – хочу извиниться.

Дело в том, что, когда я попал в этот странный мир – мир Дэвов, я задумался – что мне с этим делать?

Конечно же, в первую очередь профиты с этого хотел получить я сам. Становиться подопытным животным для спецслужб, которые, очевидно, курируют этот проект – мне не хотелось. Мной воспользуются и выбросят – и хорошо ещё, если выбросят меня просто туда, откуда взяли, а не в могильную яму. Ведь неизвестно, в какой уровень секретности я вляпался, а спецслужбам раздавить человека – это как мне раздавить муху.

Но куда мне было бежать с рассказом о том, что со мной происходит, – мне было совершенно неясно. Никакую вещь из мира Дэвов вынести я не мог. Мог только пересказать, что со мной происходит.

Тогда я понял, что мне ничего не остаётся, кроме как пока просто фиксировать происходящее.

И я стал записывать.

То, что вы прочли выше – это как раз моя попытка всё зафиксировать. Я выбрал форму романа, потому что мне так было удобно. Если вот так вот записывать, то некоторые ситуации, происходящие с тобой в реальности, проживаются легче. Смотришь на эту ситуацию, и не столько волнуешься по поводу того, как она разрешится, сколько думаешь о том, как лучше будет всё это дело записать.

События сейчас развернулись так, что писать от третьего лица стало совершено бессмысленно.

Сейчас, когда я понял, что, в сущности, стою на краю пропасти, надо просто успевать всё фиксировать. Больше нет времени на лирические отступления или думать о том, как раскрыть характер того или иного героя.

Сейчас главное – просто записать то, что со мной происходит.

Извиниться же я хочу за то, что у меня, к сожалению, нет времени переписывать первые главы. Проще попросить у вас прощения)).

Итак, дальше в этих моих записях рассказчиком уже стану непосредственно я.

В мире Дэвов кто-то тормошил меня за плечо.

– Паладин! – я открыл глаза и увидел Асура, который навис надо мной. – Паладин, вставай!

Музыка, которая играла в комнате, неудержимо волокла меня обратно в сон. Я снова закрыл глаза.

Но Асур был настойчив – он достаточно ощутимо похлопал меня по щеке. Я открыл глаза снова и уставился на него. Соображал я очень плохо. Только что я был в комнате с майором Пашным и вдруг снова оказался здесь, среди юнитов неизвестной армии на неизвестной планете.