вчера слушала, Теодоракиса6 позавчера… во, «Карунеша»7 любимого поставлю, который никогда не надоедает… Вот теперь-то под свою любимую и подумай о своей переписке… Опять ты!.. моя подруга-прилипала… Я – не подруга, я – друг… Ладно, Ядва-друг, подумаю. Конечно, с одной стороны хорошо бы её пристроить, ведь со столькими переписывалась! И помногу, только с Галиной Алининой страниц тридцать, а еще с Гугелем, Лембиком, Немовым… А с дугой стороны?.. А с другой… ну кому это будет интересно?.. Ты что, мужа цитируешь или сама?.. Сейчас – сама. Но, в то же время, зачем думать об этом? Я же избрала принцип… вроде бы Льва Толстого8: делай то, что должно, а там – что будет… Мудрый принцип… Не иронизируй. Другого, более утешительного, не знаю… Ну, раз не знаешь, то и займись перепиской… Может, и займусь, но пока – на-бал-кон-чик.

Как же хорошо здесь! И что бы я делала без этой крохотной спортплощадки? Раз-два, раз-два. Нет, не так ходить надо, а что б бедра – ходуном… Ага, вот так. А теперь руки вверх-вниз-вверх-вниз, а то правая побаливает от мышки компьютерной. А здорово я придумала заклеить часть окна прозрачными обоями, теперь по верхнему стеклу всегда облачка плывут на синем небе, а справа – мозаичный витраж… ну, прям как в Кёльнском соборе9! А без них была бы одна серость с нашего пятого. И деревья серые, и крыша дома напротив серая, и сам дом… Ага, серость разных серых оттенков… Но всё равно, как же легко дышится за моим средневековым мозаичным! Да и думается… О своих виртуальных собеседниках?.. Ну, хорошо, Ядва, хорошо! Прямо сейчас и подсяду к Компу, и выберу из них того, кто за год больше всех прислал… И Хто ж Ето?.. А Алинина Ето, у нас ней самая громоздкая переписка… Громоздкая? Ну и сказанула… Ну, хорошо, большая… Банально… А объёмная или бойкая подойдет? Ладно, не отвечай, ибо уже иду к Компу.

Итак, включаю, сажусь, ищу переписку с Алининой. А началась она с её отзыва на «Моё прихотливое я»:

«Отрадно знать, что есть такие мятущиеся души! И завидую, что Вам повезло работать в средствах массовой информации, а ведь опиши я работу своего экономического отдела, так кому это интересно? И директора своего упоминула бы, и бухгалтеров, и машинисток, но все просто перелистнулись бы, а у Вас – имена!»

А теперь – мой ответ Галине… Что, так и будешь: мой ответ, её ответ, мой ответ, его ответ… Нет, Ядвочка, так нельзя, а посему письма буду просто брать в кавычки.

«Тёзка, за время моего „плавания“ в Проза. Ру10 сложилось впечатление, что этот литературный портал как раз и заселён мечущимися душами, – такими, как мы, – так что, ура!.. не одиноки. А насчет того, что мне „повезло“… Да нет, Галина, если пристальней вглядываться и в бухгалтеров, директоров, машинисток, то много интересного можно увидеть, но жаль, что для этого не хватает ни сил, ни времени. Благодарю, что взглянули в мою сторону!»

Она – на моё эссе «Варваризация культуры»:

«За живое задели! И впрямь, на телевидении всё развлекательное полностью оккупировано одним „табором“, и мы обречены смотреть до отвращения надоевшие лица то с эстрады, то на коньках, в „Смаке“, – короче, как в анекдоте: „Ох, боюсь даже утюг включать и их увидеть!“ А когда смотрела фильм по „Трём сёстрам“11, в котором гимназисты насилуют одну из сестёр, а Солёный убивает барона за то, что тот ему, нетрадиционно сексуально ориентированному, в любви отказывает, то чуть с ума не сошла. Простите уж мою длинную писанину».

«Тёзка, Вы пишите: „Обречены смотреть до отвращения…“ Да, к сожалению, мы бессильны что-либо сделать, а посему остается только одно: „нажать на кнопку, чик-чирик…“ и поставить диск с классической музыкой. Сколько же в мире прекрасного, ради чего стоило родиться и жить!»