В этих примерах хорошо просматривается два механизма преодоления экологических проблем. И оба этих механизма имеют в основе своей волновую природу. Первое – это миграция (распространение) и второе – интерференция (возникновение нового качества). Важно здесь и другое. Собственные колебания локальной системы модулируются сезонными и прочими ритмами. В результате возникают явления, которые в радиотехнике называются биениями. Сочетание нескольких периодических процессов с близкими частотами приводит к тому, что вполне закономерно возникают периоды резкого возрастания амплитуд. Например, численности или подвижности. Поэтому наблюдения Гумилева о периодических закономерностях в Истории этногенеза являются фундаментальными и касаются не только и не столько причин собственных колебаний, но в большей мере интегральных эффектов.

Применим ли голографический подход к анализу Истории человеческого сообщества? Ведь все же вид гомо сапиенс – человек разумный. Сам по себе вопрос о разумности, обращенный к некоторым отдельным индивидам, а в отдельные периоды времени и к самому себе, представляется открытым и остродискуссионным. Тем не менее, исторический опыт показывает, что род человеческий мало отличается от остального животного мира. Та же суетливая беготня по земным просторам в поисках рая и та же суровая необходимость качественного изменения сознания и технологии бытия в судорожных попытках выживания.

Сколь продолжительна человеческая История? Более менее детально мы знаем о ней что-либо на отрезке в последнюю тысячу лет. И то здесь столько перелицовок в тех или иных интересах, что достоверно судить о фактах и событиях не представляется возможным. Что и говорить, если даже собственная личная История – биография, подчас приобретает в воспаленной памяти неестественную радужную окраску либо повергает в депрессию чередой прошлых неудач, потерь и болезней.

О более отдаленном периоде античности, не смотря на наличие даже письменных свидетельств, рассуждать еще сложнее. К тому есть определенные сомнения в самих источниках. Они ведь тоже писались людьми определенного настроения и во вполне определенные времена определенных систем нравственных оценок. Вот даже И. Ньютон усомнился, в свое время, в подлинности описания античного периода.

Сквозь туман исторической памяти взгляд рассеянный достигает глубин разве что в 10 – 12 тысяч лет. Что-то там, в Рамаяне повествуется о великом царстве Рама, положившем начало индоевропейской культуре, а остальное – это область Мифов, сказок, легенд.

Много ли, мало ли, 10 тысяч лет? А вообще ничто по космическим меркам. Если Вселенной 25 миллиардов лет, а Солнечной системе около 5, то, что такое 10 тысяч? Миг…. Может показаться, что мерой человеческого бытия это много. Но, увы. Если посчитать, сколько минуло поколений человеческих за этот период, то тоже оказывается мало. Даже если длину жизни человеческой мерить не веками (по сто лет), а лишь четвертями, то за 10 тысяч лет колен человеческих сменилось около 400. Ну что это? Даже на деревушку народу маловато. А вот же вместо памяти одни Мифы. Впрочем, сказки, вероятно, очень надежный способ передачи памяти о былом. Действительно, если в письменном документе можно историю сильно «поправить», то уж «написанное пером не вырубишь топором». Да и прочитать письмена, не каждому дано. Тут и буквы знать надо, да и смысл слов постоянно меняется. Короче, элитарный это способ, да ненадежный. За каждым переписчиком свой цензор стоял. Другое дело устный пересказ. Собрал дед детвору и травит байки о былом, наврёт с три короба. Да и беда ли то враньё, раз слушать интересно. А на другой неделе другой дед свое враньё на уши вешает. А там глядишь бродит это враньё по сёлам и весям, обрастает бородой как у тех дедов, да неожиданно во всех вариантах нечто неизменное (инвариантное) проглянет. Вот тут и задумаешься, а враньё ли это?