Всё решилось в марте, когда в лесу был найден мёртвый кабан, самец-производитель. Хорошенькое дело – в августе начинается охотничий сезон, а замену годовалым хрюшкам вдруг стало некому делать. Следы от когтей на трупе безусловно принадлежат медведю, однако Рэнку показалось странным, что все внутренности у кабана остались на месте. И так к одной головной боли добавилась ещё одна, – нужно поискать медведя, который это сделал, и проверить его здоровье. Жаль, его нельзя оштрафовать, чтобы мохнатый возместил убыток.

И той же ночью с Рэнком произошла жуткая история, которую он поклялся рассказать только самым надёжным людям. Сто раз обдумав целесообразность дальнейших действий, он принялся за дело: сначала он съездил в город (вернее посёлок городского типа) за «материалами», и сразу по возвращении начал готовиться к тому, что уже точно не выдумал, это произошло на самом деле, но он расскажет об этом только тем, кому сможет доверять. Так прошли два дня утомительных поездок, а впереди ждали ещё две недели отбора волонтёров, желательно матёрых, и не обременённых никаким хозяйством. По причинам, известным лишь ему одному, доверять деревенским жителям Рэнк больше не мог, а тем бедолагам, которых предстояло привлечь к делу, он собирался рассказать о медведе-шатуне, решившем от безысходности перекусить человечиной, и это наполовину правда, ведь он действительно столкнулся с работой дикого зверя. Остаётся надеяться, что ради подтверждения этой сказки, кто-нибудь из косолапых сподобится резко похудеть, дабы Рэнк не выглядел совсем уж полным идиотом в случае чего.

Спрашивается, зачем выдумывать, зачем обманывать. Всё дело в том, что Рэнк когда-то отправился на север не потому, что его все любили и уважали, наоборот, в молодости он умудрился настолько испортить свою репутацию, что в приличном обществе оставаться было просто-напросто невыносимо. Кто знает, может, он нарушил закон или совершил какую-то невероятную глупость вроде забега голышом по территории женского монастыря, но в одном можно не сомневаться: Рэнк как следует подготовился сносить возможные побои и оскорбления, которые несомненно, может принести его невинная ложь… или чудовищная правда.

II

У Рэнка не было друзей, зато имелись кое-какие связи. Так каждый охотничий сезон к нему наведывался таксидермист, владеющий небольшой мастерской в городе. В списке надёжных людей он стоял первым, так как брался за любую работу на стороне, и имел весьма полезную привычку не задавать вопросов. Зовут Лорн, средних лет, среднего роста, лицо, в отличие от головы, вечно небритое. Три года тому назад Лорн помог выйти на местного браконьера, вооружённого винтовкой Мосина, с тех пор она является тайной собственностью Рэнка, а тот браконьер по сей день пребывает в большом долгу у лесничего, не сдавшего его полиции. Второй в списке, но не по значению. И хотя Лорн выглядел как уголовник, настоящий срок отсидел уже упомянутый браконьер, о личности которого Рэнк знал только одно лишь имя – Юстас. Впрочем, так даже лучше, – всё-таки с лысым таксидермистом у Рэнка всё было схвачено по части секретности, а Юстас будет только рад вернуть долг и благополучно смотаться в закат. Оба кадра проживали всё в том же городке, найти их было нетрудно, ещё легче уговорить заняться отстрелом «опасной дичи», как выразился Рэнк в разговоре с Лорном, недвусмысленно покосившись на медвежью шкуру, развалившуюся на полу. Вместе они встретили Юстаса, выносящего ведро из обветшалого барака, который тот называл своим домом. Только вывалив экскременты в общую кучу и отнеся ведро обратно, он вернулся на улицу и поздоровался с гостями. Рэнк знал, что этот дом называется коммунальным, построен он в 1940 году, а фундамент и водоснабжение присутствуют лишь номинально. Тем не менее, помимо Юстаса в этой осыпающейся коробке живёт несколько пенсионеров, а также женщина с детьми.