– Асманкель, ты не правв. Я вот сижжу с русским и пью с ним пииво, и мы нэ испытываем друг к другу вражжду.

– Сейчас да.

– И заввтра тожже.

– Завтра главные идеологи свободной Латвии вобьют в доверчивые головы земляков пару мыслей, с которыми трудно будет не согласиться.

– Каккие таккие мыссли?

– Например, почему русские, живущие так долго здесь, не владеют латышским языком? Если раньше для идеологов это было просто неприятно, то сегодня это уже оскорбление латышского языка и всех, кто к нему причастен. Затем обязательно возникнут громогласные, полные недовольства вопросы: почему русские не знают латышских традиций, культуру? При этом, мол, коренные латыши, в отличие от приезжих русских, владеют их языком, знают их литературу, знакомы с их культурным наследием. Пусть латыши говорят на русском языке не совсем свободно и с акцентом, но они владеют им. Подобные мысли у латышей возникнут очень скоро. Вот ты, Николай, владеешь латышским языком?

– Так, парой слов.

– Вот то-то и оно. Ты уже потенциальная жертва неприязни местных аборигенов. Прости, Артис, речь идёт только о так называемых националистах. А ты, судя по тому, как мирно сосуществуешь с Николаем, к ним не относишься.

– А ты сам-то знаешь латышский?

– Если учесть, что я живу здесь сравнительно недолго, то моё знание латышского языка на примитивном уровне можно считать не совсем плохим.

– А ты, Коля, сколько лет живвёшь у нас?

– Больше сорока лет, Артис.

– И заметь, Николай, что Артис уже не говорит здесь, а говорит у нас. Уже отделяет тебя от себя. И это ещё сегодня, а не завтра. Артис – парень отличный, но подвержен влиянию, к сожалению. И если он не найдет в себе силы противостоять массовому оболваниванию, то падет до дикой оголтелости националистов, которые считают русских нарывом на теле Латвии. Будем надеяться, что устоит от соблазна поддаться мифу о своей национальной исключительности.

Чем страшен национализм? Не тем, что он защищает этнос от примеси приезжих путём создания условий, благоприятных для одних и невыносимых для других, хотя это тоже в некотором роде апартеид, а тем, что свою головную боль лечит отсечением чужой головы. Не догадываясь, что больна его собственная башка. Власть националистов имеет одну особенность, она, если ей позволить, уничтожив видимых врагов, возьмётся за невидимых недругов, за тех, кто не разделяет её принципов мироустройства. И так далее. Ещё древние мудрецы подметили, что в расистах и националистах всегда активны сатанинские черты. Иначе трудно объяснить такие их проявления, как сознательные зверства по отношению к мирным существам. Такова инфернальная природа национализма. Вывод: псевдопатриотизма можно и нужно избегать.

– Слушай, как ты всё красиво излагаешь! Откуда ты про всё это знаешь?

– Согласен, откудда?

– Грустно, очень грустно, если вы восприняли мои слова только как образец красноречия. А я ведь вам поверил и поделился сокровенным.

– Ты что, обиделся?

– И я не поннял.

– Нет, не обиделся. Говорю правду. Но продолжать далее разговор уже не очень-то хочется. Давайте лучше молча пива попьём.

– Всё-таки обиделся. А зря.

– Поверь, мы не хотели тебя обиддеть. Может быть, мы не умеем так говворить, как ты, ну и ляпнули не в темму.

– Вы чего это оправдываетесь? Я же вас ни в чём не обвиняю.

– Тогда давай ещё чего-нибудь про взгляды и всё такое.

– Хорошо. Только давайте без этих «красиво говоришь» и так далее.

– Ничего против этого не имеем.

– Не знаю, прав ли я. Не мне судить. Понимаю: истины, общей для всех без исключения, не бывает. Из нас троих каждый имеет свой взгляд на всякую проблему или событие. И это нормально, главное никому из нас троих не забывать о праве другого на собственный взгляд.