Я заикаюсь потому, что в одном из притоков Волги восемь часов просидел в холодной, только что освободившейся ото льда, воде. Спасли школьники, возвращавшиеся из соседнего села с уроков. Принесли бессознательного к моему деду, у которого гостил. Вместе с мамой они кое-как меня откачали, залив внутрь полстакана спирта. Пришёл в себя. Потом выжил. Но заикание осталось. Всё это произошло в пятьдесят втором году. С четырёхлетним пацаном, случайно свалившимся в воду. Которого спас размотавшийся бинт на порезанной руке, и не оторвавшийся от ивовой ветки кусок коры. Но после Колькиной истории вопрос «А может, ты и прав?» – остался. Может быть и лучше было б, если бы ни его, ни меня не было в живых.

Конец ознакомительного фрагмента.