Потому звено в цепи чужих планов выстроилось без труда – ему снова предложат Аннабель Гринден. Настойчиво – наверняка, не исключён и шантаж.

И Блэквелл с нежностью вспомнил маленького Кайла, который, к его счастью, был абсолютно на деда непохож, но похож на погибшего отца Грегори – лучшего представителя своего древнего рода. Грег был звездой увядающей аристократии, надеждой.

– Мой Лорд. – Франческо робко топтался у стола в гостевой комнате, предоставленной Энтони Саммерсом, – Лорд Саммерс настаивает на утренней встрече. Говорит, что чрезвычайно плох сегодня.

– Неизящно. – фыркнул Блэквелл, не открывая глаз и всё ещё двигая в мыслях фигурки. Кэмптон невнятно сделал ход на клетку вперёд, ровняясь с Гринденом, – Два чёрта из коробочки сразу в один миг. Не совпадение. Как думаешь, Франческо?

– Два давних нейтралитета, соседние арии, оба больше склонялись к Ксенопорее и, очевидно, застигнуты на сотрудничестве с замком Дум. Несовпадение, Мой Лорд.

– И перенос встречи наутро. Саммерс хочет, чтобы я переночевал здесь. Либо дома у меня гадость подстроил, либо мне путан пригонит. – встал и с тревогой заметался по комнате, – Лучше б путан.

– Не сто́ит волноваться, господин, дом и Матильду Леди Алиса защищает.

– А её кто защищает?

Франческо поник, потеряв аргументы:

– Да, путаны, конечно же, лучше. – он вдруг вспомнил кое-что, – Там ещё Риордан ломится к вам.

– Ну этому-то, что не сидится? – задумался,– Хотя… давай сначала Риордана, потом гасим свет. Поторопи-ка Саммерса с его дарами, только изящно: вроде как я тоже устал и рвусь спать. Плохо только, если он опять свою жену пришлёт.

– Полагаю, обязательно пришлёт.

Блэквелл хлопнул в ладоши, расставив фигурки больше интуитивно в этот раз. Франческо сложил все звенья гладко – незаменимый помощник во всех дурацких авантюрах, ещё и вопросами не засыпает.

Риордан влетел хмурый, покосился на приглушённый свет, заставая Блэквелла полураздетым.

– Слушаю. – холодно отозвался Блэквелл, нарочно нарушая все правила с самого хода, выбивая подчинённого из зоны комфорта.

– Я хочу поговорить.

Герцог оглянулся на гостя с видом кота, увидевшего на своём хвосте канарейку.

– Это в корне меняет ситуацию. А то я думал, ты пришёл разделить со мной своё одиночество.

– Мне нужна Алиса.

Главное, не поддаться эмоциям, вывести всю беседу к следующему акту. Но как же сложно это было, учитывая явную провокацию.

– Для каких целей?

– Ты не понимаешь… – Блэквелл присмотрелся к этим порывам, растягивая нитки магии, запутавшиеся в плотный клубок. И тогда впервые разглядел то, о чём говорила Алиса: а потенциал-то у Риордана, действительно больше. Но как всё напутано, как сумбурно! И это напоминало её саму: хаотичную, стихийную. Артемис всё говорил и говорил, руками размахивал, плевался. Подлетел к Блэквеллу, провоцируя на агрессию, но Герцог задумчиво скрутил Риордана в ковёр, сел сверху, достал кинжал и без предупреждения оцарапал ладонь. Кровь накапала в чашку с лихвой под отборную ругань Риордана, – Ты слушаешь вообще, Блэквелл?

– Нет.

Снова ругань до истощения. Блэквелл сидел на смотанном и трепыхающимся ковре, пока Риордан не притих, обессиленный.

– Ей плохо, Блэквелл. И ты делаешь хуже.

– А ты можешь лучше?

– Могу не навредить.

– Ты влюблён? – спросил Винсент в лоб.

Пауза.

– Тебе такого не понять. Я не влюблён. Я люблю. Женщин на свете много. А Алиса одна.

Тьма сожрала без предупреждений. Заплескалась, забесновалась. Риордан снова притих: то ли инстинкт самосохранения сработал, то ли заснул. А Блэквелл надеялся, что никого не придётся убивать. Ведь Алиса расстроится.