– А вот мародёры на этом богатеют! – в подтверждение моим мыслям говорит Артемис, – Заметила, как они возят телеги с трупами?

– Такое сложно не заметить…

– Вот! Они сдают мертвецов и получают деньги. Это безотходное производство, Алиса! Живых в детородном периоде сдают на «Фабрики магов», самых лучших из них продают в рабство на рынки к тому же Омару Халифе, детей сортируют на пригодных и не пригодных и опять же в рабство. Мужчин в любом возрасте на войну, если живы… а всех мёртвых в Облион.

– Облион? – уточняю я.

– Город-на-воде… не совсем город это, – говорит Лесли, – Большой такой посёлок на сваях в реке.

– Это лаборатория Некроманта, – шепчет мне на ухо Артемис, будто это какой-то секрет, – Живых там по пальцам сосчитать. Туда даже Вон Райны не суются, уж до боли там гадко. Люди говорят… те, кто доставлял трупы туда, что там воздух пронизан чем-то жутким, дышать невозможно от черноты и гнили.

Мы подошли к тренировочной площадке, где Бальтазар обучает боям на мечах. Новобранцы ленивые, разнузданные, головой не думают, опыт перенимают со скрипом – такой он Форт Браска сегодня.

– Лесли, Риордан смените Бальтазара. – говорю товарищам. Все трое в моём отряде под названием «Омега».

Тяну письмо от Совета внимательному Бальтазару, стирающему полотенцем пот с могущего торса. Его лицо не дрогнуло, но глаза стрельнули в меня внимательно.

– Я бы лучше потренировал… – тихо ответил он и повернулся к новобранцем, – …Чем преступников ловить. Тем более вершить правосудие. На это есть верховный суд. Знаешь, кто глава?

– Знаю, это Блэквелл. – отслеживаю каждый импульс в пространстве и на лице друга, – Манеры у тебя далеко не плебейские. Ты лорд, который тщательно старается сойти за простолюдина. Но знаешь военную науку, уклад Сакраля, глубоко магию копаешь, потенциал высокий. Такое образование рядовым не получишь. С тобой даже Блэквелл на равных общается. – я не бравирую наблюдениями, а говорю шёпотом, принимая боль Бальтазара, тихо приоткрывая его драму, – Не бывает в Сакрале простых фамилий «Дон». Особенно с породистым именем «Бальтазар». Ты отверженный? – кивает. Не спешит погружать меня в прошлое, но я терпеливо выжидаю, – Я тебя не нашла в списках знати за последние двадцать лет.

– Дальше бы искала. Двадцать четыре года, как Феликсу пришлось меня «стереть» из рода Корфадон. – первый прямой взгляд, – А за Марком я не пойду.

– Для заботливого отца Марка ты слишком молод. Он тебе брат? Племянник?

– Племянник. Я скорее сам на сай тебе случайно напорюсь, чем его выдам. Не старайся. – замолчал, руки в замок. Просто жду, когда он доверится, – Марк во многом неправ. Но не настолько, чтобы его резать, как телёнка.

– А я не собираюсь. – шепчу, чуть приближаясь. Встречаемся взглядами, Бальтазар чуть расслабляется и, кажется, готов поведать мне свою историю, – Я Лимбо Блэквелла. Блэквелл не приказывал убивать Марка Корфа. Но если Совет, где я состою на особой службе, велел, то можно попробовать найти неуловимого. Но ведь может не получиться. – пожимаю плечами, – У меня в статистике заданий ни одной осечки. Советники уверены, что я в жажде услужить и немного скостить себе разборки по похищению герцога, без разбора пойду по лёгкому пути устранения того, кто, кстати, мелькал в деле похищения.

– Да, имя Марка тогда мусолили и подозревали. Али, мой взбалмошный родственник абсолютно неадекватен на тему выбора стороны. Он не маневрирует между Эклекеей и Ксенопореей, а отрицает обе власти. Максималист, изрядно хитроумный. Он бы не стал похищать Блэквелла, чтобы выслужиться перед Вон Райнами.