– Я прошу вас присоединиться ко мне за обедом.

– Зачем? – непонимающе посмотрела я на мужа.

– Возможно вам стоит разнообразить своё общение с Мэрион обществом кого-то другого, – ответил Заррах и приподнял левый уголок рта, давая этим понять, что он только что произнёс нечто смешное. Однако я сделала другой вывод – от сказанной шутки ему самому не очень-то весело. И дракон это осознал, раз продолжил. – Мне видится, что общение ключ к разрешению проблемы нашей взаимной неприязни. Хотя бы что-нибудь достойное в друг друге увидеть мы должны.

Он сказал свои слова таким неуверенным голосом, что я улыбнулась.

Вот это действительно было очень смешной шуткой!

Солнце клонилось к закату, а потому людей на храмовой площади было очень мало. Певчие заканчивали тянуть вечерние молебны, последние верующие покидали здание собора. Вокруг царили мир и спокойствие. Вот только не было и тени их в душе Ортольда и из-за этого он не сдержался. Молодой маркиз положил руку на плечо своего спутника. Вроде мягко, но металл перчатки проскрежетал по кольчуге. В ответ на это вор посмотрел на него через узкую прорезь шлема с откровенным недовольством и буркнул.

– Что?

– Это невозможно. Нужен другой способ попасть внутрь.

От слов Ортольда взгляд Арена приобрёл ещё более недовольное и вместе с тем упрямое выражение. Молодому маркизу даже показалось, что вор сейчас развернётся и уйдёт прочь. Почему бы нет? Не так давно Ортольда поразило, что без маски этот человек выглядит лет на пять-семь моложе его. А что это значит? Да только то, что несмотря на зрелую деловитость не стоит забывать, что Арен едва ли переступил второй десяток лет! А любой молодости свойственна глупость и порывистость. В конце концов, Ортольду это было прекрасно известно на собственном опыте. Он ведь до сих пор во многом проявлял горячность, хотя уже заранее понимал – стоило бы быть сдержаннее.

Но нет, никуда Арен не ушёл.

– Вы дворянин и храмовник, так что можете позволить себе попасть во дворец через любой вход. Вот, скажем, через фрейлин. У вас наверняка есть очаровательная и склонная к риску знакомая, у которой можно спрятаться под кроватью до наступления темноты.

– Для общества я в настоящий момент подобен отшельнику. Провожу время в собственном доме, не принимая гостей, и вовсю молюсь богам! – с раздражением объяснил Ортольд, после чего, немного успокаиваясь, попытался внести коррективы в их общие намерения. – Ваш план столь рискован, что я предложу попробовать через лечебницу. Могу сказать, что вы мой друг и серьёзно ранены.

– Так ничего не получится, этим вы лишь всполошите целителей. В результате они не только запомнят вас, но и мне не дадут действовать.

– Тогда почему не через храм? Мы можем притвориться послушниками.

– Вы хотите сказать, что ваше лицо настолько не примелькалось в среде жрецов?

Ироничный вопрос повис в воздухе. И нет, не из-за того, что Ортольд ощутил себя оскорблённым. Он посчитал, что его спутник достойно аргументирует свои возражения.

… Вот только начинать путь через казармы он по-прежнему не хотел. Это было сродни тому, чтобы сунуться в осиное гнездо!

– Как и все бытовые помещения казарма находится в отдалении от ключевых развилок. Нам придётся пройти через гораздо большее количество залов. И все они под охраной.

– Хм, – криво улыбнулся ему Арен. – Вы приводите столько доводов, что у меня возникают сомнения. Вы действительно хотите воспользоваться порталом или передумали?

Манера вора вести беседу отчасти раздражала Ортольда. Какой-то преступник имел наглость вести себя с ним на равных и даже оскорблять! Однако при этом он не мог не заметить, что обычный простолюдин использовал бы обороты речи куда как примитивнее. И этим Арен не только заинтересовал маркиза, но и вызвал в нём иррациональное доверие. И всё же оно не помешало мужчине холодно осведомиться.