« На свидание-е?!» – удивился Ли. Да нет вроде… свидание, в его понимании, это ж там всякие платья красивые, нюни-слюни, цветы да сладости, а он так предлагал, как раньше – по-простому, без сложностей этих…

Тут до него дошло, что он уже лишнего затягивает с ответом и Лёна на него смотрит как-то растерянно.

– Да, на свидание!

А что? Если ей хочется, пусть их встреча свиданием называется. Вон на кухне стырит из вазочки засахаренных фруктов – вот и сладости. «Нюни-слюни» как-нибудь изобразит, раз такое дело, а цветов уже нет, чей иней по ночам выпадает – так что не обессудьте. Ну, а красивые наряды – это вообще, ее забота! Так что пусть будет свидание – ему-то что с того названия? А девочка вон заулыбалась…

– Давай встретимся в лесу за деревней, на южном склоне – там полянок укромных много… – предложил он, вспоминая их вполне уютные встречи во время поездки по Валапийской долине.

– Ну что ты, Лион! Мы же в горах сейчас, не забывай, холода здесь рано наступают. Вон и заморозок случается по ночам, а потом листва сырая весь день лежит, – ответила девушка, как будто тоже вспомнила их хорошие деньки во время путешествия, и прекрасно понимая, почему он ее тянет в лес.

– Тогда я к тебе в комнату поднимусь. Тебя ж одну на третьем этаже поселили, вот никто нас там и не увидит! Я приметил, что кроме котов там и не ходит никто, – выдвинул следующее предложение Ли.

– Да ты что, не знаешь?! Ха-ха-ха! – развеселилась вдруг девушка: – Если хочешь, чтоб тебя не заприметили, котов и надо остерегаться! Они же фамильры волшебниц, ха-ха-ха! – не унималась она.

– Кто это? – недоуменно протянул Ли, немного обиженный реакцией подруги на свои слова – ну, не знает он, что такое эти самые фамин… фамиляры!

– Правда что ли ни когда не слышал о них? – спросила девушка отсмеявшись. И дождавшись его набыченного угуканья, стала объяснять: – Фамильяр – это живое существо, на которое волшебница частичку собственного духа переносит. Он помогает ей в жизни, особенно в детстве важен его вклад, когда происходит становление колдуньи. И потом, только с помощью фамильяра она сможет исцелить себя сама. Там много всего, сейчас и не упомню, но тебе главное знать, что каждая волшебница способна видеть глазами своего помощника – вот так-то!

– Понятно… а ты-то откуда про них знаешь? У тебя же нет своего… этого… или, подожди, Лялька тоже…?!

– Нет, моя феечка просто подружка. А знаю я про них, потому что мне бабушка рассказывала. В старые-то времена многие маги и волшебницы фамильяров имели. Женщины вот все больше котов да сов, а мужчины – воронов и лис, не оборотней конечно, а именно обычных животных. А потом эта практика сошла на нет. Там ведь, кажется, не магом зверь выбирался, а наоборот… что ли… плохо помню – у самой-то не было, вот и не интересовалась я особо. А в нашем роду у моей прабабушки, у последней, сова была.

– Ну, тогда понятно, откуда даме Норе всегда обо всем известно! Ее-то черно-белый котище вечно шныряет по дому – куда ни ступи, кажется, везде эта скотина огромная топчется, – догадливо протянул Ли.

– А мне они нравятся! – воскликнула Льнянка. – Такие лапушки ласковые! Я даже жалеть стала, что меня ни один по детству не выбрал…

– Ха, нашла, о чем жалеть! У тебя же Лялька есть, а она, по-моему, даже лучше, чем толстозадый зверюга! – попытался успокоить подругу Ли.

– Да вот ведь и не знаю теперь, есть у меня Ляля или нет ее. Она себе, знаешь ли, дружка здесь нашла, и влюбилась!

Тут вдруг парень понял, что это событие сильно печалит его подругу… и сейчас она ударится в слезы. Надо было как-то уводить разговор в другую сторону, и он, не придумав ничего лучше, чем притиснуть девушку к сарайчику, принялся ее зацеловывать. При этом приговаривая: