– У них свечение более насыщенного цвета – сочно-охряное, и в нем вкрапления разных цветов. В основном розовые, голубые и сиреневые, а чем старше маг, тем больше вкраплений, – послушно ответила девушка. А потом, помявшись немного, дополнила: – А вот у принцессы-ведьмы так вообще кроваво-красные и фиолетовые, почти черные крапинки …

– Ох, а я и не знала, что с ней все так плохо! – огорченно и вроде как испуганно воскликнула на это госпожа, но вдаваться в эту тему не стала. И поблагодарив Льнянку, отпустила ее.

– Вот тебе и ответ, почему современные маги детей не имеют – аура у них загрязнена и слишком «тяжела» для человеческого организма.

– Да я это понял! Но как они до этого доходят? – воскликнул Вик.

А дама Нора задумавшись, вдруг сказала:

– Протяни мне свои ладони, – и когда он послушно исполнил ее просьбу, положила в одну пучок отщипнутой от своего мехового жилета шерсти, а в другую несколько волосков с кота, который пришел в спальню Вика вместе с ней, а теперь дрых, развалившись на коленях женщины.

– Раз ты из тех людей, что до всего своим умом предпочитают доходить, а не слушать доводы окружающих, то вот и давай – доходи сам! Закрой глаза и почувствуй… – усмехнувшись, сказала на это дама Нора.

Ну, он и закрыл. И потянулся к тому месту внутри себя, где до недавнего времени зверь жил, а теперь уютное такое, теплое место образовалось. Сначала ничего не происходило. А потом… потом появилось ощущение, что в одной руке зажат не клочок овечье шерсти, а камень – холодный, тяжелый и черный, да еще вроде как мертвяком отдающий! И ведь главное, что именно почувствовал, а не глазами углядел и носом унюхал! А вот в другой руке, наоборот, как будто кусочек облака – белого, невесомого, свежестью горной пахнущего – разожми кулак и полетит.

– Ну, что? Прочувствовал? – раздался насмешливый голос дамы. И тут же волшебство момента схлынуло, оставив в руках ощущенье обычных мягких щекотных ворсинок.

– Только дары земли остаются по своей сущности изначально постоянными, а вот все, что живым когда-то было, со временем напитывается черной энергией смерти. А кто из нынешних магов блюдет, когда там были собраны растения для их опытов? Или, к примеру, крыло бабочки… червяк сушеный. А уж с кровью, что пользуют они для усиления заклинаний, и того хуже дело обстоит – склянок полных впрок накупят и чуть ни год льют, куда не попади! Малограмотный аптекарь ее от порчи-то укроет, так что может и не завоняется она, а вот свойства свои кардинально поменяет, точно!

– Да я вроде слышал, что они ее от вполне здравствующей живности берут… – встрял с дополнением Вик, вспомнив мышей в клетках в башне у брата, где однажды побывал.

– Да, некоторые так поступают, но и эти портачат. Там ведь и надо-то всего каплю для усиления действия заклинания. Так ведь нет бы, использовать какую крупную скотину, которой маленький порез не повредит, если уж своей крови жалко, а они все мышей да хомяков пользуют! Понятно, для коровы или свиньи хлев нужен, а для мелких тварей и клети достаточно, что в любом помещении помехой не будет! Так ведь порежут живность и бросят, спеша свои дела доделать. А мышка создание хрупкое – погибает тут же. И вот тебе и пятно на ауре, да еще и заклинание видоизменяется, потому что это уже не Магия Крови, а Жертвенная получается. И не могут ваши горе-маги не то что деток иметь, но и больших высот достигнуть! Потому что должно во всем порядок и строгую закономерность соблюдать! – все больше расходилась волшебница, жестко клеймя нерадивых магов:

– Все ж свою основу имеет, а им лишь бы денежки капали и слава возрастала! Вот, к примеру, прыщи свести красотке какой или там родинку уродливую – это пожалуйста, действуй, а вот приворот – уже не смей! На себе чей прочувствовал – дело-то черное. Роды принять – для знахарки это достойно, а зелье на выкидыш сотворить – это смертный грех уже! Вот и получается, что колдуньи по деревням, как бы сильны небыли, но век свой в одиночестве оканчивают!