Башня имела синевато-фиолетовый цвет, с белыми и багровыми наростами, опоясывающими ее по спирали до самой вершины, которая и в самом деле раздваивалась, как хвост земной двухвостки. Кроме того, рифленый волнистый ствол сооружения усеивали крупные поры, словно он был изъеден жуком-древоточцем. Впрочем, кто проделал эти дыры, было понятно и без объяснений – сами Черви.

У его подножия виднелся блестящий, металлический на вид обруч высотой около сотни метров. Такие же обручи, только потоньше, опоясывали «бивень-башню» с шагом в полкилометра вплоть до его раздвоенной макушки.

– Колоссально! – проговорил Шоммер с восхищением.

– Ужас! – пробормотала Зари-ма.

– Да! – сказал Игнат с чувством, отвечая обоим одновременно.

– Ну, и где мы будем искать старт-камеры? – осведомился Шоммер, возвращаясь к реалиям жизни. – Внутри этого левиафана заблудиться можно в два счета.

– Сначала нужно туда попасть.

– Допустим, через эти дырки. А дальше?

– Дальше Зари-ма включит свое внутреннее зрение и найдет стартовую зону терминала.

– Тогда пусть она заодно подскажет, где тут центральный вход. Чего зря ползать по башне в поисках люка?

– Сможешь? – посмотрел Ромашин на девушку.

– Попробую…

Зари-ма зажмурилась, некоторое время вертела головой влево-вправо, открыла глаза.

– Эти дыры… они все ведут внутрь.

– А ты можешь сориентироваться, где в башне находится зал с кабинами метро? Те самые «ямы с огнем».

Зари-ма снова зажмурилась, склонив голову, прикусила губу.

– Вижу… не очень высоко… там такие большие трубы и округлые такие… паренхии-ма… у вас на Земле есть такие большие птицы…

– Страусы?

– Да, вот эти округлости похожи на страусиные яйца, только очень большие.

– Поехали.

«Мустанг» устремился к «бивню мамонта»…

Сердце сжималось, душа корчилась, но ум оставался острым и холодным, как лезвие кинжала. С одной стороны, Артем никогда не бежал с поля боя и не бросал товарищей в беде, с другой – он понимал, что надо во что бы то ни стало выбраться с кладбища моллюскоров живым и сообщить своим о том, что Ульрих Хорст каким-то невероятным способом завладел живым боевым роботом иксоидов и готов заявиться с ним в Солнечную систему.

Шахта энерговода, проделанная Червями, вывела группу из опустевшего изолятора, в котором когда-то сидел моллюскор, в нижнюю пещеру с устройством передачи энергии в мир Червей Угаага. Это устройство Зари-ма и ее сородичи у себя на родине называли «глазом Мраг-Маххура».

Из пещеры беглецы попали в тоннель, по которому и помчались прочь от могильника: впереди Артем, в хвосте отряда – кибер поддержки. Тоннель пересекся с другим таким же ходом, и Артем свернул, помня расположение деталей рельефа наверху и местоположение второго могильника, из которого вылупился моллюскор.

Внезапно стены тоннеля задрожали, заходили из стороны в сторону. Людей накрыла волна низкого гула.

Остановились, прислушиваясь к гулу, приготовив на всякий случай оружие к бою.

– Что это? – прошептал Роман.

Никто ему не ответил.

– Надо вернуться…

– Вперед! – бросил Артем, сжав зубы. – На форсаже! Не отставать!

Снова помчались по тоннелю в неизвестность и мрак, оглядываясь, ожидая, что их вот-вот настигнет моллюскор, свирепый и страшный, и превратит в лягушек. Или в кузнечиков.

Эта мысль пришла в голову Роману, и тот со смешком поделился ею с остальными. На что Филимон резонно заметил:

– Мы не принцессы, чтобы нас в лягушек превращать. И еще пусть попробует догнать.

Артем не стал разубеждать парня в его уверенности насчет «не догонит». Магическому оператору, каким, по сути, был боевой робот иксоидов, не было нужды физически догонять беглецов, ему достаточно было «произнести умерщвляющее заклинание» либо в крайнем случае телепортировать себя в нужную точку пространства для мгновенного перехвата группы. Почему он этого не сделал, можно было только догадываться. Артем склонен был полагать, что расправиться с ними моллюскору помешал Селим фон Хорст. Но как он это сделал, представить было трудно.