Харпер, конечно, переживала, что у девятилетнего мальчика так мало друзей, но в школе его не задирали – все знали, кто его сестра и что она может постоять и за себя и за него. И вообще ей казалось, что держаться подальше от всех и всего в этом городишке – самое правильное решение. Они ведь не будут жить тут всю жизнь. Харпер собиралась сбежать из этого гиблого места, как только сможет. И Макса она заберет с собой. Как это будет, она пока не придумала. Но придумает.

Распахнув калитку, она прошла через крошечный дворик к дверям. Внутри играла музыка. Она услышала это еще до того, как вставила ключ в замок, и сразу помрачнела. Толкнула дверь. Узкий лестничный пролет вел наверх. Короткий коридор сбоку – сейчас в нем было темно – вел в кухню, расположенную в задней половине дома. Справа была еще одна дверь и гостиная, откуда доносилась музыка.

– Макс! – крикнула она, глядя наверх, но ответа не получила.

В кухне тоже было темно и пусто.

Харпер сняла куртку, скинула мокрые кроссовки и направилась в гостиную. Дом был небольшим, но в эту комнату она заглядывала редко. Стоило приоткрыть дверь, как в нос ударила вонь от сигарет и курительных смесей. Отец растянулся на одном из двух продавленных серых диванов. Возможно, он спал, но судя по количеству разбросанных по комнате пивных банок, просто отключился. На покрытом пятнами журнальном столике Харпер увидела остатки китайской еды и две пустые коробки, выстланные изнутри фольгой. Сколько все это здесь пролежало, даже предположить было трудно. Она протиснулась внутрь, ногой отбрасывая мусор, и выключила проклятую музыку. В комнате воцарилась благословенная тишина, но в висках у Харпер застучало.

Горячий душ и фасоль на тосте – это все, чего она в эту минуту хотела.

– Ты! – рявкнула она. – Макса ужином кормил?

В ответ раздалось нечленораздельное мычание; Харпер по опыту знала, что больше ничего от отца не добьется. Уж точно не сегодня. Она хотела как следует врезать ему по ребрам, но в этот момент перед глазами у нее возникло лицо мистера Пи: он неодобрительно смотрел на нее. Ну просто ангел за плечом. Очень надоедливый ангел.

– Макс!

Харпер стала подниматься по лестнице, с площадки позвала еще раз, и опять никто не ответил. Наверняка сидит у себя в комнате, увлекся чем-нибудь и забыл о времени, а заодно и о шуме внизу. В прошлом году она подарила ему очень крутые наушники, просто прекрасного качества: в таких о чем угодно забудешь.

В свои девять Макс был достаточно взрослым, и мог сам приготовить себе ужин (пользоваться плитой Харпер его научила), но никогда этого не делал. Казалось, ее младший брат вообще никогда не был голоден. Максу почти ничего не было нужно, но его редкие увлечения, похожие на одержимость, становились для Харпер источником проблем. Так, всю прошлую неделю она пыталась убедить брата, что ему не нужна еще одна коробка маркеров «Шарпи» вдобавок к четырем неоткрытым, которые стояли у него под кроватью. Но не убедила. Макс продолжал настаивать, а так как жизнь его не баловала, Харпер решила, что это меньшее, что она может для него сделать. И сделала. К несчастью, на этот раз она недооценила бдительность сотрудников магазина и длину ног охранника, которого отправили за ней вдогонку.

И в итоге снова оказалась в долгу у мистера Пи. Он, как всегда, пришел на помощь и уговорил руководство магазина не привлекать ее к ответственности, а отправить на общественные работы – не по предписанию суда, а по доброй воле, из чувства чистосердечного раскаяния. Как он этого добился, Харпер не знала, но подозревала, что мистер Пи просто понравился менеджеру. Он не уточнил, каким будет ее наказание («