Вячка понял, что над его поэтической работой установлена негласная цензура, значит, над его мыслями, убежденьями, над его чтением.

Душа Вячки протестовала, ему было больно от недоверия к нему, и брат еще больше потерял в уважении Вячки.

Он был бессилен отстранить контроль над собой, но над мыслями, над поэзией он не допускал контроля и решил, что тетрадь со стихами и дневник, который вячка вел очень нерегулярно, надо как-то спрятать. Где? У кого? И тут Вячке пришел в голову Витька Томкевич.

На дугой день Вячка спросил Витьку о возможности прятать стихи у него. Витька сразу согласился.

После уроков он затащил Вячку к себе, принес небольшой ящичек, ключ от него отдал Вячке и при нем прибил дно ящика к полу. Тетрадь и дневник были с Вячкой и он тут же спрятал их в хранилище.

Вячка был так доволен, что это не укрылось от брата. За обедом он спросил Вячку:

«Чем ты так доволен?»

«Может быть скоро узнаешь», ответил Вячка.

И брат, вероятно, скоро узнал, так как отношение его к Вячке стало суше, они стали меньше разговаривать. Узнала ли об этом Софья Леопольдовна, неизвестно, но отношения с ней остались, как были, теплыми. Теперь и переписка с Соней возобновилась на адрес Томкевича предупрежденного заранее.

До сих пор переписка была односторонней: Вячка писал Соне, она же не могла писать за отсутствием адреса: сначала по осторожности Вячка не решился сообщить Соне адрес брата, а потом по цензурным причинам, так как вовсе не желал посвящать кого бы то ни было в свои личные дела.

Теперь переписка наладилась и была регулярной все два года пребывания Вячки в городе К.

Печальны дела были у Сони. Ее отношения с мачехой так обострились, что, только жалея отца, она не бросила гимназии и не уехала к матери, которая также удерживала ее от такого шага: она не могла дать дочери возможности доучиваться в гимназии.

Соня решила остаться в Б., но за лето пройти курс шестого класса и осенью держать экзамен в седьмой класс, чтобы сократить время проживания с мачехой.

С учителями у Вячки сложились хорошие отношения. Отметки у него были хорошие. Почти все учителя бывали в гостях у брата, и Вячка с ними познакомился ближе и не в школьной обстановке.

Товарищи по классу дружески были расположены к Вячке, увидели в нем отсутствие великодержавного шовинизма народа-завоевателя. Весной Вячку познакомили с гимназистками. От нечего делать и из желания быть в обществе девочек Вячка стал ухаживать за некоторыми, никому, однако, не давая предпочтения. Вячка приобретал среди девочек все больше и больше знакомств. Всем он нравился, все охотно гуляли с ним.

Это не нравилось Витьке Томкевичу, который ревновал девчат к Вячке. Гимназистка, за которой ухаживал Витька, вдруг перестала им интересоваться, стала уходить от него к Вячке. Витька дулся на Койранского, старался его чем-нибудь задеть.

Однажды он вывесил в классе на доске большую бумажную полосу, вроде афиши, на которой буквами размером в спичку было написано следующее:

Это был вызов перед лицом всего класса, всей гимназии, о котором неминуемо должны узнать и гимназистки, за которыми ухаживал. Вячка не снял с доски позорящих его стихов, это сделал кто-то другой. На следующей переменке Вячка подошел к Витьке и громко, чтобы все слышали, спросил:

«Это – перчатка?.. Я ее поднял!.. Понял?..»

Очевидно Витька струсил, подумав, что ответ Вячки будет мщением через брата и через учителей.

«Можете не отвечать!..Лучше не отвечайте, я могу извиниться!» – сказал глупый Витька.