Главное, чтоб раб занят был тем, что думает, будто бы нас обдурил. Рабам легче даже бить других рабов по нашему приказу, если они считают, что как-то нас «имеют».
Пока раб думает, что мы думаем, что он работает, а не просто так получает за то, что большую часть времени думает о том, как ему повезло в отличии от многих и он за ничегонеделание получает деньги, как он удачно создает видимость работы.
Мы могли бы платить деньги рабам за прокрастинацию, но тогда бы им это наскучило и вызвало подозрения. А тут мы платим деньги за то, что они ищут разные способы без лишнего «палева» ничего не делать. Думают, что мы наблюдаем. Думают, что нам не все равно. Думают, что кому-то важна их иллюзия работы.
Профилактики ради иногда мы шумиху разводим, изменения, в конце концов над нами тоже дяди, которым надо показать, как другие показывают, как третьи типа работают, и эта пирамида типа дела поддерживала всю систему. Иногда устраивать показные охоты на ведьм, лучше перед премией или 13ой, отличная стимуляция напрячь на три месяца, чтоб раб напился в новый год, в жадной истерии всё потратил, а в январе после того как выпустит пар скопившийся за год, за месяц осознал как мы нужны и прям с новыми силушками начал играть в этой спектакле.
Во время работы раб думает, если думает, о всяком, но точно не о бунте.
После работы, чем более монотонной и бессмысленной, тем лучше – раб думает, если хватает сил, о чём угодно, но не о работе и о нас с нашими стульями, на которых мы сидим. Не должно хватать ни времени, ни сил, ни желаний о нас размышлять. Зарплаты должно хватать ровно на месяц удовлетворения базовых потребностей бюджетными средствами. Желательно впритык. Чтобы лишить возможности копить. Впрочем, некоторое отклонение не критично. Кредиты и долги нам выгодны, а остальные шероховатости выровняет инфляция и повышение цен.
Можно оставить 20 процентах пашущих, для показательного примера и 40 процентов нищих, чтоб не повадно было.
Дозволено рабу только на нас иногда ругаться и то другому рабу. Если узкий список прав раба откровенно нарушает хозяин, раб в праве писать жалобу на хозяина и если ситуация не благоприятна для атмосферы среди других коллег-рабов, то хозяина надо прилюдно линчевать, сохраняя веру раба в силу рабского права. Желательно почаще показывать подобные победы рабских «свобод», дабы понижать уровень недовольства. Ни в коем случае рабу не говорить о том, что он раб или бездельник, лучше создать благозвучное название профессии – даже если притянутое за уши. Отличный пример: «уборщик» теперь «специалист по клинингу». Это уборщик получает всего-то пятнадцать тысяч, а специалист по клинингу уже ПЯТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ С ПРЕМИЕЙ.


Янис всегда проходил через «антипанику» (широкий турникет для багажа) ведь носил с собой багаж знаний и опыта. Он-то отлично понимал, почему именно перед этими «воротами» набивается очередь даже среди пассажиров без колясок и вещей, даже когда другие свободны. Нет, не потому что он дополнительно контролируется двумя кнопочками из рядом стоящей будки. Этот турникет был для знати среди челяди и раз уж ездить в метро, то по-барски, с размахом, наотмашь!


«Кстати, возвращаясь к разговору о собачках, вы знали, что немецкие овчарки стоят скорее для устрашения? После двух часов службы они уже не способны ничего учуять – устают. Да и тренируют их либо на взрывчатые вещества, либо на наркотики, и это сокращает их жизнь чуть ли не вдвое. Если на наркотики их подсаживают, то с взрывчатыми веществами наоборот: запугивают этим запахом. Причём со взрывчатыми веществами ещё есть отдельное разделение собак на натуральные и химические. И да, если вдруг увидели служебную собаку, которая перед пассажиром решила застыть в поклоне, сильно опустила голову и не поднимает взгляд – бегите. Но это всё конечно не точно. Я же не кинолог. Просто всё это звучит так прикольно, что было бы классно, если бы было правдой», –