– Так ты вчера приходил в себя, – буднично пояснил Олег, всё ещё не выбираясь из своего одеяльного кокона. – Воды попросил. Громко так, требовательно. Ну, я тут рядом был, встал, налил тебе из графина – вон он, на тумбочке пустой стоит. Ну представился заодно. А ты выхлебал в итоге весь графин, как верблюд, и снова отрубился. Даже спасибо не сказал. Невежливо…– Постой, – перебил я его. – Если мы с тобой толком и не говорили, как ты думал, я узнаю тебя?

Приходил в себя? Просил воды? Ни малейшего проблеска воспоминаний. Словно и не было ничего. Только сон этот дурацкий про лабиринт… и вот это сообщение… или что это было?

– Вот же зараза! – рявкнул я, скорее от досады на собственную дырявую память, чем на Олега.

– Да ты это… не кипятись, – примирительно прогудел сосед из-под одеял. – Я ж сам не знал, что ты вчера вообще никакой ещё был. Думал, просто хамоватый тип попался. Как звать-то тебя? Представиться бы надо по-человечески. А то лежишь тут, как анонимус.

– Не знаю, – выдохнул я, устало потирая виски. Голова начинала гудеть, словно внутри заработал дизельный генератор. – Я вообще ничего не знаю. Ни имени, ни прошлого, ни как сюда попал. Так что давай ты как-нибудь попроще будешь говорить, без намёков на вчерашний день, ладно? А то у меня уже в голове такой компот… скоро крышка подпрыгнет и начнёт ехать, по тихой грусти шурша шифером.

Олег помолчал секунду, переваривая информацию. Потом присвистнул.

– Да уж… Ты, я гляжу, реально плывёшь, мужик. Конкретно так. Амнезия, что ли?

– Ага, верно подметил, Шерлок, – съязвил я. – Ты, небось, сам в шоке от своего дедуктивного метода? С какой целью интересуешься? Хочешь анамнез для истории болезни собрать?

– Да ну… Скажешь тоже… Чего ты такой нервный-то? – Олег слегка высунулся из-под одеяла, полностью явив миру свою помятую рожу потомственного алкоголика. – Я просто разобраться хочу. Чисто по-человечески. Не каждый день такое видишь, чтобы человек взял и забыл, как его мамка с папкой назвали. Странно это всё. Вот ты часто видел, чтобы человек забывал имя своё?

– Я и тебя-то впервые вижу, Олег, – отрезал я, чувствуя, как терпение истончается. – Или это до сих пор до твоего сознания не дошло?

– Воу-воу, полегче, – он даже руки выставил перед собой ладонями вперёд, словно в попытке защититься. – Понял, понял. Действительно, ненормально всё это. Говоришь вроде складно, мысли выражаешь чётко, а сам – чистый лист. А ну-ка…

Он пошарил где-то в недрах своей постели и извлёк оттуда потрёпанный смартфон с трещиной через весь экран.

– Ща я гляну, может, в сети что-то нарою про такие случаи. Или новости какие местные… вдруг там что про тебя писали? Нашли, мол, неизвестного после… ну, не знаю, после чего. Знаешь, как таких называют?

Я помотал отрицательно головой.

– Джон Доу, – радостно сообщил мне Олег, вызвав непреодолимое желание поставить ему под глаз фингал. – Ты, может, помнишь?.. Ну…Ну хоть что-то?

Я отрицательно покачал головой, и сосед по палате деловито ткнул пальцем в экран и сосредоточился на нём. А я смотрел на него и чувствовал, как внутри поднимается волна иррационального раздражения. Сеть, новости… Слова знакомые, но ровным счётом ничем не помогают в текущей ситуации.

– Лабиринт помню, – неожиданно для себя произнёс я.

Олег оторвался от телефона.

– Чего? Какой лабиринт?

– Каменный. Огромный. И плиты… лестницы неудобные… тьма за проёмами… – слова вылетали сами, вслед за обрывками сна, который всё ещё цепко держал меня в своих лапах.

– О как… – протянул Олег, чуть нахмурился, снова уткнулся в свой гаджет, и принялся суетливо водить пальцем по экрану. – Блин, чё за фигня… Сеть отвалилась. Значка нет. Вот же ж… Только хотел посмотреть, какой вчера счёт в футболе был. Вечно так!