Но то ли масса твари оказалась слишком велика для моего удара на все последние крохи Духа Стикса, то ли повышенная живучесть монстра уберегла его от немедленной смерти, но факт оставался фактом – элита была жива и, несмотря на повреждения, уже снова пыталась встать на лапы. Пока у неё это получалось не очень, но можно особо даже не мечтать, что эта прострация продлится долго.

Что делать, если живучая тварь не сдохла, было ясно – убивать её. Но Анютка меняла уже второй магазин в своём импортном автомате. Её примеру следовали несколько бойцов «Ордена», а боевой дистанционно управляемый модуль на крыше одного из броневиков лупил лающей очередью в барахтающуюся гигантскую тушу.

Твари было хоть бы хны. Нет, приятного в процессе нахождения под массированным обстрелом всего, что есть, было не так чтобы много – элитник, царапавший землю длиннющими когтями, обиженно и громко урчал, словно жалуясь на злых двуногих, мешающих ему просто отобедать. Но…

Интенсивный огонь не причинял твари ощутимого урона.

Одна из способностей развитых заражённых – держать энергетическое защитное поле. Из-за этого даже тёртые, бывалые да битые трейсеры, когда речь заходит о встречах с элитой, мрачнеют из-за этой их особенности. Заражение высшей стадии даёт уже качественные мутации, дарящие новые способности тварям. На этом ужасающем уровне развития, заражённых можно взять уже разве что танковым орудием, и то без гарантий. Никто не может с уверенностью сказать, когда у элиты истощится способность генерировать защитное поле, и истощится ли вообще.

Скаковой зверь Мальвины был не простой элитой, а огромным даже для своей стадии развития монстром. Если одним словом, то любой элите элита. В высоту он имел никак не менее пяти, а то и пяти с половиной метров. Обычно элитники, да и все заражённые, имеют гориллообразный вид даже после того, как обрастают мышцами, слоями биологической брони и шипами. Но ассиметрия в развитии тела сохраняется, и передние конечности у заражённых длинней задних. Но тварь, видимо, выращенная лично Мальвиной, была уже ни на что не похожа.

Эта элита смотрелась настоящим хищником высшего порядка даже по отношению к другой элите. Из-за этого меня на несколько секунд взяла оторопь до шевелящихся на затылке и вдоль позвоночника несуществующих волос. Наверное, что-то подобное испытывает белая лабораторная мышка, опущенная в террариум к питону и застывшая перед его немигающим взглядом.

А ведь я уже пару раз встречался с подобными экземплярами, если вспомнить. Мне, правда, попадались особи двух и трехметровой высоты. Таких тварей некоторые трейсеры называют суперэлитой или сверхэлитой.

Отойдя, наконец, от нахлынувшей на меня беспросветной тоски, я окинул взглядом тварь, прикидывая, как бы мне её половчей ткнуть мечом. Но глаз скользил по сущему кошмару, обретшему форму. На секунду я снова засомневался, что смогу справится с элитой, способной с ужасающей легкостью прорываться сквозь танковую броню – костяные плиты на её теле наползали одна на другую, не оставляя уязвимых мест.

В этот момент колебаний мы встретились взглядом с заражённым. И в его глазах я увидел не только обещание своей скорой смерти, но и недюжинный интеллект. Как ни странно, но именно понимание того, что я буду первым, кого элитник раздавит, когда поднимется, подстегнула меня бросится в атаку. Если уязвимых мест я не увидел, это не значит, что я не сумею их отыскать в процессе нападения или сделать самостоятельно.

И всё же кумулятивный выстрел одну или несколько костей твари сломал. Медленно, слишком медленно реагировал элитник на дерзкого кваза с мечом, только что обжёгшего его молнией. Развитый заражённый выбросил мне навстречу лапу, но я успел увернуться. Уход в сторону, взмах, удар, и когтистая кисть элитника упала мне под ноги – нодий справился с ней играючи. От второй лапы я тоже увернулся, но срубить удалось только несколько самых длинных костяных шипов.